Вадим Румынский

          Как и большинство мыслей, укладываемых людьми в слова, идеи эти не имеют ценности или не достойны продолжения, но некоторые из них, единственные, служат материалом для реальности, ради чего, собственно, и живем.  Конечно, с этой точки зрения, проект двигателя с КПД выше единицы интересней, чем какие-то там соображения о недавнем (или, наоборот, слишком давнем, и оттого недостоверном) прошлом, но значимость того или иного действия подлежит определению только в ретроспективе.

          В детстве все мы смотрели кино.  Там было много чего, включая тексты, которые мы не воспринимали как таковые, потому что они были частью музыки - музыки, тоже не просто и абы кем созданной, но об этом отдельно.  Некоторые из них, все же, выбивались на первый план или сливались в целое, впитываясь в сознание как воск или оплавленные нити капроновой стропы в кожу, чтобы проникнуть и остаться там навсегда.

          "Иногда они возвращаются".  Неожиданно, в совоершенно непредсказуемых положениях, через неопределенное время, в любом возрасте.  И тогда начинаешь понимать, что был современником людей, не менее великих, чем те, кого привык считать таковыми.  Просто формы их проявления не освящены традицией и не выделены в "креативный мейнстрим".  Иными словами, ими не принято или даже стыдно восхищаться.  Но одно из преимуществ моего ни к чему и никому не обязывающего положения состоит в том, что мне похуй.  И я могу заявить об этом, не вступая в конфликт ни с совестью, ни с участниками заключенных мною в этой и иных жизнях пактов.

             Дербенева ценят многие.  Хотя бы за "Миг между прошлым и будущим".  Но мой хит - вот.  Может отчасти потому, что Трубникова очень похожа на мою прабабушку в молодости, хоть и слегка более отмороженную. :-)  Но, на самом деле, нет, потому что, во-первых, поет не она, а во-вторых, песня существовала в моем пространстве сама по себе, вне связи с видеорядом кино.

             Я уверен, что его след в поэтической истории еще проявит себя не раз: и как таковой, и в более привычном нам сочетании с гениальной в своем роде мелодикой Зацепина, и в уникальном слиянии с воображением других людей: хотя бы кинематографистов от Гайдая до Квинихидзе, не говоря уже о тех, в форме кого они проявили свои замыслы.

           Следующая вещь, вообще, относится к неприятному мне поначалу явлению.  Потому что им мучили в виде, казалось тогда, очень тягучего и банального осмысления глобальных явлений через такое несимпатичное в подростковом возрасте чувство, как жалость, эмпатию.  Казалось, этот человек пишет слишком, с одной стороны, дидактично, назидательно, а другой - используя запрещенные приемы, обращаясь к чувствам, которые напрямую затрагивать не то, чтобы не принято, но вообще странно.  И вот, некоторое время назад, как водится, в самый неожиданный момент, во время поездки в маршрутке догнало и вспомнилось все, что знал до этого.  Уверен, что большинству просто неизвестно, что автор слов этой песни он: человек, чье имя было в советское время на слуху, но несколько в другой плоскости.  Музыка, "чуть менее, чем спижженная" с АББы, смущает, но не фатально. :-)

    

           Можно, конечно, поанализировать и хотя бы отметить в ней удачные моменты, действующие совершенно безусловно.  Например, резкий контраст между внешним и внутренним: "Звезды тают над Москвой.  Может я забыла гордость?"  Или несколько пафосное, но очень искреннее и потому не менее мощное: "Дотянись издалека!  Пусть над этой звездной бездной // вдруг раздастся гром небесный // телефонного звонка".  Но что-то не очень хочется.  Можно сказать, что в конце концов он меня "достал", и теперь я могу воспринимать его спокойно, как равного.  Может быть, потому, что дорос.

Тихо летят паутинные нити.
Солнце горит на оконном стекле...

Что-то я делал не так?..  Извините:
Жил я впервые на этой земле.

Я ее только теперь ощущаю,
К ней припадаю, и ею клянусь.
И по-другому прожить обещаю,
Если вернусь...
          Но ведь я не вернусь?..