Пафосу и уранических вибраций в ленту!

Чистая, беспримесная агрессия доведенных до полного отчаянья и не боящихся смерти. Предельная конкретность образов: "тигры, терзающие тело матери", "пусть нечистая кровь затопит наши следы". Интересно, сойдет за "розжигание", или нет? Здесь, во всяком случае, ничего подобного ждать не приходится, да и не приходилось: один бессмысленный и беспощадный пуххх.

И имейте в виду: подолгу не пить вредно для здоровья - психического, прежде всего. То ли еще будет: не повторяйте моих ошибок! :-)

Для сравнения и со словами:

:-)

Crossposts: http://pranava.livejournal.com/131279.html

Из всех различий между тремя основными известными видами человеческих существ, цвет кожи - наименее существенное, но самое удобное для их обозначения, будучи наиболее нейтральным и паритетным. Поэтому любые рассуждения о единственности этого различия между ними, "дискриминации по цвету кожи" и прочем в том же роде, по меньшей мере, злонамеренное лукавство, имеющее целью игнорировать любые действительные и важные различия.

Crossposts: http://pranava.livejournal.com/130856.html

Когда на площадях и в тишине келейной
Мы сходим медленно с ума,
Холодного и чистого рейнвейна
Предложит нам жестокая зима.

В серебряном ведре нам предлагает стужа
Валгаллы белое вино,
И светлый образ северного мужа
Напоминает нам оно.

О. Мандельштам

Ты на лодке своей и в домах не ночуй:
Враг там может скрываться легко.
На щите викинг спит - меч свой сжал он в руке,
И лишь небо крыша его.

Ты в ненастье и шторм парус свой распусти.
О, как сладостен будет сей миг!
По волнам, по волнам! Лучше прям к праотцам,
Чем рабом быть у страхов своих!

Эсайяс Тегнер, "Сага о Фритьофе"

Архетипы, связанные с культурой и историей викингов - средневековых жителей фьордов - имеют в современных европейских языках сплошь позитивные коннотации. Бандиты и рекетиры, странным ветром занесенные из Центральной Азии обратно на родной некогда европейский север, принеся туда не менее странно искаженную религию и традиции, терроризировали континент веками, внося дополнительное разнообразие в и без того неспокойную и нестабильную жизнь побережий и поречий, превращая ее порой в непрекращающийся кошмар. Однако, несмотря на это, популярность викингов среди современных реконструкторов, разных неоязычников и прочих любителей старины не уступает таковой других средневековых воинских культур и традиций, включая долго и агрессивно рекламируемые на Западе дальневосточные. Образы неопрятного, необузданного и непредсказуемого средневекового бандюгангстера и его не менее безбашенной, но при этом коварной подруги обладают ни с чем не сравнимой притягательностью вопреки полному несоответствию их, так сказать, морального облика обычаям и представлениям искалеченной веками христианства и промышленно-урбанической революции души "белого человека". Житель современного города - спроси его - ни за что не согласится променять свою жизнь на долю викинга со всеми ее неудобствами, лишениями и решениями, принимать которые у него, как он прекрасно понимает, не хватит ни духу, ни этических оснований, и тем не менее, его безотчетно тянет именно туда, а не, например, к корыстным морским разбойникам нового времени или расчетливым феодальным интриганам высокого средневековья.

Что же там такого, что заставляет не замечать огромную психическую пропасть между мировосприятием "диких северных варваров" и греко-римской цивилизованностью, лежащей в основе европейской культуры? Что за сила позволяет парить над нею, обозревая оба берега?

Я думаю, тому есть единственное объяснение: в отличие от нас, вынужденных жить в просчитываемой наперед, предельно рационализированной и формализованной действительности, викинги пребывали и действовали в пространстве судьбы, не слишком по нашим меркам отчетливо разделенном на внешнее (вещное) и внутреннее (психическое). Судьба была для них единственной реальностью, имевшей значение. Личность, собственность, сама жизнь - все эти гуманистические фетиши были для них пустым звуком вне органической связи с волей и водительством богов, проявлявшимся, прежде всего, в удаче, лишь символами которой были добытые в походах ценности, с которыми викинги легко при необходимости расставались и не стремились ни "застолбить" за собой, ни даже передать по наследству. Когда они стали поступать иначе, кончилась и сама эпоха, о которой идет речь: начали складываться "королевства" общеевропейского типа, произошла христианизация и т. д. До этого же они были последними в так называемой "истории" людьми, жившими подобным образом - самыми близкими к нам в текущем времени. Наверное, похожим образом греки классического и эллинистического периода воспринимали людей, описанных в Илиаде и Одиссее. Аналогичны по воздействию - даже на нас, нынешних - индийские итихасы.

Одним словом, несмотря на безусловно хищнический характер и полную в современном смысле аморальность, жизнь "классических викингов" являет собой пример утраченного нами единства: со средой, с другими, с самими собой. И поскольку тяга к этому единству как целостности и непротиворечивости мысли, намерения и действия, врожденна и непреодолима, непреодолимо и обаяние той эпохи.

Crossposts: http://pranava.livejournal.com/130803.html

... и оставил в небе силуэт в виде замочной скважины, оптимистично намекающий на возможность выхода отсель.

Михаил Рубцов - Поехали - бумага, акварель, 50х40 - 2017

Михаил Рубцов - Поехали - бумага, акварель, 50х40 - 2017

Crossposts: http://pranava.livejournal.com/129796.html

Переместился туда и, скорей всего, буду постить там, пока что копируя автоматически сюда.

Очень советую поступить так же, поскольку не известно, когда и насколько экстренно в виду нынешних обстоятельств может потребоваться прибить, если не уничтожить безвозвратно, этот журнал.

Френдлист переносится полностью, причем возможностей для регулирования доступа там больше.

Crossposts: http://pranava.livejournal.com/129784.html

«Ироничных умников-оналитегов, не упустивших сегодня шанса промолчать о своём видении истинных причин трагедии, равно как и злорадствующую отморозь, потом сосчитаем, они ещё долго не успокоятся.
Мне вот куда ценнее и важнее было получить подтверждение, что наши люди способны в трудной ситуации собраться и по мере сил помочь ближнему и дальнему. Кровью, местом в машине, бензином, горячей едой и чашкой чая в кафе или дома, добрым словом.
В следующий раз, когда в голове моей поселится циник, вещающий, что современный горожанин ан масс лишь потреблядь-скотинка, ищущая комфорта и материальных выгод, я вспомню этот день и его ломом, ломом сразу».

Я бы не стал переоценивать в этой связи качества "сферического обывателя", как и клеймить его потребительской скотиной.

Во-первых, события, подобные вчерашнему, запускают коллективные (групповые) механизмы, заставляющие людей солидаризироваться. Большинству это просто необходимо, чтобы не боятся и/или не поддаваться навязчивым мыслям, а обществу в целом - чтобы сохранять равновесие. По большей части, речь не идет даже о реальной помощи, возможность оказать которую есть не у многих, а о показном изъявлении сочувствия, принимающего нередко нелепую форму принесения цветов в места происшествий, а при удаленности оных – к официальным представительствам этих мест. Профессиональные паразиты вроде Макара используют это, чтобы напомнить о себе – дескать, мы не из стада – но только будучи уверены в полной своей безопасности. В действительно серьезных случаях, угрожающих гомеостазу общества, такое поведение скоро и жестоко карается – сейчас же дело не идет дальше словесных "пожеланий".

Во-вторых: «Не упускайте возможности сделать доброе дело, если это не связано для вас с большими затратами. Не упускайте возможности выпить ни при каких обстоятельствах». Это сильно повышает собвтенный гражданский статус в собственных же глазах и получается особенно легко и естественно, когда подобная возможность появляется одновременно у многих (см. пункт первый). Действительная же способность к состраданию и бескорыстие проявляются лишь тогда, когда приходится жертвовать чем-то значимым, ощутимым, на что "подвешены" собственные психические противовесы, либо материальным: жизнью, здоровьем, будущим (в собственном представлении). С точки зрения мотивов, здесь возможны варианты: от развитого интроецированного чувства долга, врожденного чувства справедливости и/или совести до полного "дзена" или "дао" - сверхчеловеческой непривязанности и естественности.

         Система подготовки танцоров в России и эпицентре этой заразы - Франции - пошла разными путями еще в конце девятнадцатого века. "Выскочившие из-за черты оседлости" хореографы и балетмейстеры, перенявшие опыт непосредственно от ПетипЫ, так и не смогли его понять и освоить, что вовсе не удивительно. В результате - противоестественная и травматичная муштра, последствия которой начинают потихоньку изживаться только теперь, да и то лишь наиболее творчески мыслящими специалистами.

          А "там", начиная еще с тридцатых, было, примерно, так, как по нижеприведенной сцыле. То, что это поставил воспитанный в Советском Союзе брат-близнец Джулии Ормонд (без шуток), дела не меняет - наоборот: разница в базе и технике исполнителей видна еще более отчетливо.

          Я в свое время не мог оторваться. И сейчас, когда появился повод посмотреть снова (в связи, в первую очередь, с музыкой и работой дирижера), снова не смог. Чего и вам желаю.

          Местами это похоже на ритуальный голливудский фильм с Джеймсом Дином, например, или даже мюзикл пятидесятых-шестидесятых вроде Вестсайдской истории. Но это намеренно. Тем более, что следом совсем другие приемы - "бургундская" графика, которую даже наши воспроизводили в более поздних постановках (Васильев, например). 

          Но я не об этом, а о том, как они двигаются вообще: легко, от центра, не "запасая" движение в мышцах и, соответственно, практически, без инерции. Я не разбираюсь как следует в балете, как таковом, но благодаря собственному опыту, довольно ясно вижу нюансы телесной динамики, которая у этих людей построена принципиально иначе, чем даже у современных русских. Полностью контролируются, не "бросаются" и не зажимаются ноги, на любой высоте: раскрывание - собирание. Говоря по-китайски, "ноги, как руки", причем стандартно - у всех исполнителей. Нереально для балетных равномерная гибкость позвоночника - во всех отделах, а не только в пояснице. Ну, и много еще чего достойного упоминания, чего не добиться через голову и боль, без "правильного расслабления", "сун-гуна", опять же по-китайски. (По-русски и даже по-французски адекватного термина нет, возможно, потому, что это само собой разумеется либо не осознается вообще.) Очень хорошо это видно в парных номерах. В результате, они просто делают, что надо, а не что получается. Джульетта действительно девочка - не просто из-за фактуры исполнительницы (как, в частности, здесь) или драматических приемов (как, например, Уланова), но абсолютно безошибочно пластически (ведь балет - это искусство выражения телом) - потому что может это изобразить свободно. Конечно, ценой огромных усилий, как всегда, но усилия эти направлены не на преодоление трудностей, а на создание общего впечатления и в результате видны только знающим кухню: сам спектакль оставляет впечатление легкости и естественности.

Postée à l'origine par

pranava sur Китайский ракурс геополитики

Postée à l'origine par

pranava sur Китайский ракурс геополитики

Народы воды действуют вылазками: схватить, сколько получится, и назад в нору. Или вдалеке от баз, постоянно перемещаясь с места на место, находя ресурсы походя, и расходуя их по мере надобности. Молниеносный Ганнибал, превосходя своих противников в скорости не только передвижения, но и мышления, способности предвидеть и извлекать уроки, годами тусовался по Италии, нанося удары в разных местах, маневрируя, прячась, хитря, уничтожая вражеские корпуса один за другим, но реальной угрозы Риму так и не создал. И одними кознями конкурирующих в Карфагене кланов против чересчур инициативного суффета этого не объяснить - такова природа карфагенского социума и талассократий вообще. Собраться и вдарить разок, обеспечив приток сырья или продукта; потом, если он прервется, собраться и восстановить - на это их еще хватает, потому что только в этом они и заинтересованы. Но, чтобы обеспечить прочное господство, нужно сделать завоеванные места и живущих там людей своими, перенести туда свой культурный код, "школы-больницы-библиотеки". Иначе государство обречено вечно бороться с попытками колоний обособиться посредством карательных экспедиций, а это дорогое удовольствие. Пока средств на это хватает, все вроде бы нормально, но стоит хоть одному значительному их источнику иссякнуть, начинается цепная реакция распада: меньше колоний - меньше средств; меньше средств - сложнее удержать оставшиеся.

Но действительно худо таким государствам приходится при столкновении с серьезным конкурентом земного типа, которого они никогда не в состоянии победить окончательно в силу все той же незаинтересованности в систематическом и долгосрочном доминировании, ради которого нужно поступиться не только сиюминутной выгодой, но и в значительной мере "привычным образом жизни". Вода способна погасить огонь, если достаточно обильна, но равная и даже значительно уступающая ей по силе земля неизбежно поглотит ее (впитает и использует, передав контролирующему ее, в свою очередь, дереву) благодаря, опять же, своей природе. Закон сменяемости пяти стихий-фаз, "у-син" (пинъинь, wu xing), возможно, не совсем полон, но, несомненно, универсален. Получая энергию за счет сжатия, угнетения, кристаллизации (металла), то есть, вывозя и концентрируя у себя наиболее ценное, талассократия приходит в движение, нагреваясь от огня, то есть, гася очаги сопротивления. В результате она неизбежно дает жизнь дереву - структуре, возникающей из земли, ее в себя вбирающей.

В общем, как выразился один из персонажей корейского фильма про события времен заката монгольской династии Юань, "китайцы верят лишь в законы бытия", и этот пример наглядно демонстрирует, что не зря. Ни одна стихия не бывает преодолена полностью: фазу можно миновать, но она продолжит существовать как идея. Однако земля занимает среди всех особое место. По сути дела, она представляет собой зримое и осязаемое небо, как бы реализуя его статичную, вечную структуру в конкретном преломлении. В сущности, она и есть жизнь, как материя, а остальные стихии - ее течение. В любом естественном цикле (годовом, например) сменяют друг друга четыре стихии, кроме земли, но земля завершает каждый из них как итог и, одновременно, как "нейтральная передача", уход в вечность, пустоту. Стихии как бы возвращаются к земле, как к истоку: восемнадцать последних дней каждого из четырех сезонов - время господства земли. Среди пяти универсальных фаз любого процесса, земля - единственная, как бы не динамична. Она то, что существует; взаимодействие же между всеми остальными отвечает на вопрос "как?".

ysin

Планомерная и методичная экспансия земного социума с опорой на привычное население сродни пресловутой силе отражения, именуемой в боевых искусствах "пэн" (пинъинь, pong - как в слове "пинг-понг"), упругому сферическому фронту, актуализируемому по мере необходимости на любом радиусе от центра в пределах физической досягаемости с любой нужной силой, конкретные формы применения которой зависят от обстоятельств, а варианты бесчисленны. Эта сила - основа всех остальных сил (точнее, усилий), поэтому (и потому что) не имеет конкретного направления. Огонь действует вверх и вперед, вода - вниз и назад, но и тот и другая лишь модулируют энергию центра, радиус действия которой формирует сферу власти над пространством. Победить противника, значит, воздействовать на его центр (условно, центр тяжести): если сделать это правильно, не теряя контакта с этим центром, противник обречен, поскольку утратит способность отражать, а, следовательно, держать равновесие, в результате чего любое конкретное действие против него будет неотразимо. Пока же центр неуязвим, противник может быть способен на все, что угодно, даже под градом ударов и/или давлением превосходящей массы. Рим сохранил свой "пэн", не дав врагу нарушить собственное равновесие, проникнув в центр, тогда как Карфаген ничего не смог противопоставить силе, неуклонно нараставшей и раскрывавшейся по всем направлениям. Привыкшие выводить из равновесия и сметать по водному принципу, преемники Бараков не смогли добиться первого и, соответственно, не преуспели во втором, разбившись о сбалансированную громаду.

И о Карфагене с тех пор не слышно, потому что энергия воды - это сила созидания, формотворчества. Сама же вода формы не имеет, точнее, приобретает любую. Чтобы быть "реальным", результативным, форму должно принять любое конкретное действие, однако само по себе действие - вода, неизменная в своем объеме, несжимаемая (на чем основана, например, работа гидравлических механизмов). Становление (дерево) вариативно и нестабильно, законченную форму (землю) можно разрушить, кристаллизованная структура металла теряет свою природу под воздействием чистой энергии огня, а вода исчезает в создаваемой ею же форме. В земле же лежат останки предыдущих "земель", миров, реальностей, "небес". Это все, что остается от них зримого.

Postée à l'origine par

pranava sur Окончательное заключение по фильму "Левиафан" - Обобщение и критика критики

Вчера я, наконец, не смог избежать просмотра. Но поскольку состоялся он с некоторой задержкой по отношению к кульминации общественной дискуссии об этом фильме, я был готов к разного рода эффектам и впечатлениям, что позволило отнестись к увиденному более-менее беспристрастно. В результате сами собой родились ответы на основные вопросы, поднятые в ходе этой дискуссии разными "медийными" и не очень персонажами, как то:

1) Хороший он или плохой?

2) Зачем он был нужен режиссеру и съемочной группе?

3) Зачем государство дало на это деньги?

4) Есть ли в этом "более глубокий", "библейский", в частности, смысл?

Постараюсь изложить эти ответы максимально кратко.

1. С точки зрения сугубо киношной, фильм, действительно, хороший, хоть и грешит нарочитой (с моей точки зрения, школьной) театральностью: чего стоит только сцена сноса дома, снятая изнутри как метафора разбора декораций. Среди критики мне попадалось уподобление его греческой трагедии (людьми, не имеющими представления о том, что это такое), но по приемам, мне он показался больше похожим на театр времен Шекспира и, как не странно, на Гран Гиньоль.

Фильм, вообще, изобилует истеричными метафорами и намеками, прозрачными, как бутылка водки между глаз: три иконки плюс три голых бабы на торпеде джипа - еще не самое страшное. Но все это в целом выглядит неожиданно уместно, создавая четкое, рельефное и непротиворечивое впечатление без лишних смысловых вибраций и образного мельтешения.

Особо привлекает внимание умение режиссера выбирать актеров и работать с ними, цинично используя в качестве инструментов и декораций, давая при этом поиграть. То есть, совершенно незаметным для них самих образом, что говорит о редком ныне мастерстве и/или врожденном психическом даровании. Серебряков, что бы там ни говорили, абсолютно на своем месте и как изобразительный киношный типаж, и как психологический тип, и как актер определенного амплуа, в котором давно преуспел. То же можно сказать и об остальных: от сального мэра (которого, как и всех плохих персонажей на Руси зовут Вадим), представляющего собою шарообразную пародию на американского актера Тома Беринджера, до надломно-надрывной серебряковской жены, умеющей кричать глазами. Остальные заслуживают упоминания не в меньшей степени, поскольку и выбраны не менее тонко, и сыграли не хуже, но это настолько интересно само по себе, что заслуживает отдельного эссе.

2. Я думаю, фильм был снят потому, что не мог быть не снят. Режиссеру захотелось сделать именно это и именно так. Это, совершенно точно, не "подгонка" под критерии жюри международных конкурсов, хотя фильм, определенно, попадает в струю, а славы и признания, понятное дело, тоже хочется. Но обвинять в этом создателей нельзя, ибо это значило бы обнаружить полное непонимание природы творчества как способности обеспечить воплощение тому, что стремиться быть воплощенным. Настоящему художнику быть неактуальным очень сложно. Даже если вещи, стремящиеся в жизнь посредством его искусства, не интересны большинству людей (чего не скажешь об этом кино), они, все равно, своевременны, а иногда могут и опережать свое время, предвосхищая будущее. Стиль, в котором сделан фильм, - это, определенно, реализм с элементами сюрреализма. Лично мои литературные ассоциации в связи с ним простираются от Мопассана до Виана: "Вот так вот оно, сука, есть, хоть ты тресни и сдохни!"

3. Государство дало деньги на фильм потому, что это соответствует его цели. Цель состоит в том, чтобы внушить населению уверенность в бессмысленности любого сопротивления и загнать его в безысходную депрессию. Критикующие авторов фильма за "очернение действительности" и т. п. могут сколько угодно валить это на авторов, недоумевая, почему простодушная власть оплачивает поклеп на саму себя, а авторы, в свою очередь, - считать себя героями, нарушающими уютное самодовольство обывателя, призывая "стать человеком" - результат просмотра именно таков: бессильная ярость и цепная реакция невротических механизмов. В таком мире не хочется и, самое главное (как показывает пример жены главного героя), не надо жить. Жить в нем будут жирные попы и дьяконы, откармливающие свиней хлебом, не менее жирные чинуши и их депрессивно-испуганная прислуга. Жить они будут за счет загнанного в угол минимального "окормляемого" попами населения, обслуживающего добычу продаваемого на сторону ресурса.

4. Рассуждать о метафорах в этой связи не особенно хочется. Но автор сценария (см. пункт 1) лупит ими прямо в лоб. Дьякон-свиновод у магазина, куда главный герой приходит за водкой, близко к тексту цитирует места про Йова и Иону с Левиафаном, из чего зрителю (но не герою) становится понятно, что речь даже не о мире вообще (сравнение Левиафана с кусающим себя за хвост Змеем было бы глубоко и изящно), но, конкретно, о государстве в гоббсовом смысле слова: дескать, покуда не смиришься и не станешь молиться Богу, он продолжит тебя с его помощью "наказывать". При этом обращение к Богу тождественно обращению к церкви (практически, к показанным в фильме попам), которые, собственно, этого Левиафана и "крышуют", будучи его неотъемлемой частью, от чего становится еще более безысходно.

Однако первая же умственная попытка преодолеть эту безысходность приводит к лежащему на поверхности выводу о том, что бог, замкнутый, таким образом, сам на себя, не может претендовать ни на универсальность, ни, тем более, на единственность. Будучи сам Левиафаном, он не способен предложить человеку ничего, кроме части себя - ничего, кроме смирения с порядком, который сам же не в состоянии изменить, и места в этом порядке, занять которое можно только заведомо "неправедными" с его же точки зрения путями. Но если он и есть этот порядок, откуда у человека представление об ином?

Я почти уверен, что авторы фильма понимают это, если не вербально, то интуитивно. Ради этого они его, по-моему, и сделали.

Postée à l'origine par

pranava sur Отрывки из книги - Китс, часть I

Китс - великий поэт. Возможно, самый великий из поэтов Запада, включая русских. Это без шуток. Масштаб его дарования не поддается уразумению и, будучи слегка осознан, вызывает лишь священный трепет на грани ужаса. Вероятно, ужас - самое подходящее для этого слово, имея в виду, что происходит оно от имени древней арийской богини зари (Ушас). Для сравнения, в музыке, это, как минимум, Моцарт, а больше там и нет никого. (На этот раз - шутка.) Поэтому переводить Китса - чистое безумие, и, говоря словами классика не популярной ныне школы гуманитарной мысли, «тому, кто этого не понимает, уже ничем нельзя помочь». Тем не менее, безумные время от времени находятся и некогда их число пополнилось мною.

Этот сонет стоит особняком в многочисленном ряду произведений, написанных в излюбленной Китсом форме. Отличает его яркая, ничем не завуалированная эмоциональность, философской лирике, как таковой, не свойственная. Даже в других сходных по теме и настроению его стихах ничего подобного нет. Например, второе приведенное в этой книге стихотворение - одна из вершин недолгого творчества поэта - отличается медитативностью тона и совершенной симметричностью построения: http://pranava.livejournal.com/20031.html. Эмоция, сопровождающая вызвавшее его к жизни интуитивное прозрение, очень тонка и структурирована, хотя, как почти всегда у Китса, неотразимо пронзительна и искренна.

Здесь же все совершенно иначе. В короткий и очень строгий по форме поэтический текст укладывается, минимум, три резких перепада настроения, вызванные глубочайшим внутренним переживанием. Стихотворение представляет собой как бы отчет о «душевной динамике», настолько ясный и доходчивый, что читатель видит проблему автора как бы изнутри, становясь на его место. Даже если не говорить о том, что любая «личная» проблема Китса имеет общечеловеческий (если не общебытийный) мастаб. У настоящего мастера по-иному и быть не может: из продуктов жизнедеятельности «личности» ничего подобного не создать.

Мощная аллитеративно усиленная концовка второй (и, особенно, третьей) строфы дает яркий пример бессмысленности попыток передать эффект поэтической речи на другом языке: в русском необходимые средства просто отсутствуют. То есть, в своем роде они есть, но применить их здесь никак нельзя. В русском языке другая, так сказать, динамика подачи смысла. Как и во многих других стихотворениях Китса, здесь содержится кульминация, равнозначная трансценденции. Начав в буквальном смысле за упокой, он заканчивает прорывом и раскрытием, описать которые лично я могу лишь при помощи музыкальных метафор. Еще это похоже на раскрывающийся почти мгновенно лотос.

Я посчитал необходимым сохранить свойственные оригиналу заглавные буквы, означающие имена собственные. В английском языке озаглавливать принято не только имена собственные, но и любые уникальные в том или ином контексте имена. Поэтому мне показалось важным воспроизвести это и в переводе, пусть и вопреки нормативной орфографии.

___________________________

Джон Китс
ЗАЧЕМ СМЕЯЛСЯ Я?

(перевод Вадима Румынского)

Зачем смеялся я? Не снизойдет

Ни Бог, ни Демон до ответа мне,
Суровой правдой отрезвив. И вот
Я с Сердцем остаюсь наедине.

О, Сердце, мы одни с тобой опять.
Скажи, зачем смеюсь? О, смерти боль!
О, Мрак! О Тьма! Доколе мне стенать,
Бесплодно вопрошая Их с Тобой!

Зачем смеялся? Знаю, Жизнь - взаймы,

Блаженств ее предел изведан мной,

И не сегодня ль флаг моей тюрьмы
Разорванным увижу под стеной?

Стих, Слава, Красота сильны вполне,

Но Смерть сильнее, Смерть - награда мне.

______________________________

John Keats

Why did I Laugh Tonight?

Why did I laugh tonight? No voice will tell:

No God, no Demon of severe response,

Deigns to reply from Heaven or from Hell.

Then to my human heart I turn at once.

Heart! Thou and I are here, sad and alone;

I say, why did I laugh? O mortal pain!

O Darkness! Darkness! ever must I moan,

To question Heaven and Hell and Heart in vain.

Why did I laugh? I know this Being's lease,

My fancy to its utmost blisses spreads;

Yet would I on this very midnight cease,

And the world's gaudy ensigns see in shreds;

Verse, Fame, and Beauty are intense indeed,

But Death intenser—Death is Life's high meed.

_____________________________

Why did I laugh tonight? No voice will tell:

Зачем я смеялся сегодня ночью/вечером? Ни один голос не скажет/поведает:

No God, no Demon of severe response,

Ни Бог, ни Демон, суровоответный (которому свойственно отвечать сурово)

Deigns to reply from Heaven or from Hell.

Не удостоит ответом с Небес или из Ада/Хель.

Then to my human heart I turn at once.

Тогда я сразу обращаюсь к своему человеческому сердцу.

Heart! Thou and I are here, sad and alone;

Сердце! Ты и я здесь скорбим и одиноки

I say, why did I laugh? O mortal pain!

Я говорю/отвечай, зачем я смеялся? О, смертная боль/мука!

O Darkness! Darkness! ever must I moan,

О, Тьма, Тьма! Вечно должен я стенать,

To question Heaven and Hell and Heart in vain.

Чтобы вопрошать Небеса и Ад и Сердце вотще.

Why did I laugh? I know this Being's lease,

Зачем я смеялся? Я знаю, что Бытие/Существо/Существование - [взято] в долг/аренду,

My fancy to its utmost blisses spreads;

Моя фантазия простирается до крайних/высочайших его блаженств.

Yet would I on this very midnight cease,

Все ж, не в эту ли полночь я прервусь/пресекусь

And the world's gaudy ensigns see in shreds;

И увижу крикливые/яркие/вычурные знамена/символы мира в обломках/лохмотьях/изорванными.

Verse, Fame, and Beauty are intense indeed,

Стих, Слава и Красота, действительно, сильны/напряженны/«интенсивны»,

But Death intenser—Death is Life's high meed.

Но смерть сильнее/напряженней: Смерть - высокое вознаграждение Жизни / за Жизнь.

          Тайцзы и прочие так называемые "нэйцзя" (внутренней семьи) цюани (буквально, "кулаки") - боевое искусство. В этом очевидном и неоспоримом утверждении - весь смысл дальнейшего рассуждения, принципиально не основанного ни на каких источниках, что разом исключает споры о достоверности любых из них.

          Боевое искусство - комплекс умений, применяемых в реальном бою, то есть, на поле боя или в бытовом конфликте. И в том и в другом случае, для профессионального воина или бойца безоружный прием, скорее, исключение - редкое исключение. Хорошо известная история европейских боевых искусств средневековья и "нового времени" убедительно иллюстрирует это: безоружная техника - "бесплатное приложение" к фехтовальной.

          Вопрос: стоит ли доверять сообщениям и, тем более, традициям о существовании чисто "кулачных" искусств, основанных на безоружной двигательной базе, до эпохи доминирования современной западной военной техники, сделавшей холодное оружие бессмысленным, или, иными словами, до момента превращения практичных "цзюцу" в ритуально-спортивные "до" (не только на востоке, но и на западе)?

Зайдя с другой стороны: не были ли все без исключения современные "нэйцзя-цюани" сугубо фехтовальными стилями и комплексами вплоть до, приблизительно, "боксерского восстания" или, соответственно, изобретения тогдашними мастерами этих стилей самого термина "нэйцзя-цюань", то есть, примерно, до начала 20-го века?

Однажды господин посол спросил монгольскую монахиню с четками в руках и все время шевелившую губами, кому она поклонялась, и получил ответ: «Богу, которого ваш бог сбросил с неба. Но он вернется, вышвырнет вашего бога, и тогда произойдет много перемен среди людей».

http://www.vostlit.info/Texts/rus5/Ides/frametext3.htm

http://maximus101.livejournal.com/138983.html

Как всегда, в результате обсуждения в другом месте.

Даже при условии правильного приготовления, консервации и дозировки, когда не вредят сопутствующие факторы, вакцина всего лишь указывает организму приоритетного врага, одновременно, расходуя ощутимую часть ресурсов, используемых для обеспечения иммунитета - конечных ресурсов, причем на сравнительно небольшой срок, так как для поддержания постоянной готовности врага надо указывать снова и снова.

Иными словами, прививка мобилизует силы в определенном направлении, расходуя их, и в той или иной мере оголяя остальные участки фронта. Это может сработать, когда известный враг угрожает непосредственно: например, при отправке в какую-нибудь бантустанию или район эпидемии. Но, если колоть регулярно и от всего известного, эффект будет тот же, что и от распыления сил для отражения многочисленных беспокоящих атак: любой достаточно мощный, но неожиданный удар повлечет за собой дезорганизацию и потерю позиций, а в худшем случае - уничтожение основных сил.

Кроме того, "возбудители" постоянно мутируют, и указать организму на них зачастую нет никакой возможности. Это касается не только вирусов, но и "традиционных" бактерий вроде золотистого стафилококка, развивающих, к тому же, механизмы противодействия, нейтрализации воздействия на них иммунных клеток, антибиотиков и изменения состава внутренних сред. Практики уже десятки лет (с пятидесятых) говорят об этом, но воз и ныне там.

Postée à l'origine par

pranava sur Крымская война как веха в истории моды и современной одежды вообще

В этом небольшом с современной точки зрения, но очень важном и, как говорится, "знаковом" для всех стран-участниц конфликте видные роли сыграли люди, с именами которых связаны, как минимум, три относительно современных фасона одежды: кардиган, галифе и реглан. Последний примечателен еще и тем, что современное родовое поместье его семьи, герцогов Бофор-Монморанси (Бофорт), и по совместительству (со времен Генриха VIII) графов Вустер (как тот, который "Дживс и...") - единственной живой до сих пор ветви Плантагенетов по мужской линии, потомков Эдуарда III через Джона Гонта (Ланкастеров) - называется Бадминтон, откуда, собственно, и игра.

Генерал Джеймс Браднелл граф Кардиган - редкостный даже по тем временам самодур, мудлан и долбоеб - командовал знаменитой "атакой легкой бригады" под Балаклавой. В кавалерийской атаке по узкой, хорошо простреливаемой долине прямо на заведомые пушки (которые, собственно, предполагалось отбить) полегла почти половина пестуемого Кардиганом "элитного", как сказали бы теперь, подразделения, в составе которого было множество знатных молодых британцев того времени, большинство из которых похоронены там же. Этот эпизод до сих пор представляет собой для англишманов сильно романтизированный (прежде всего, Теннисоном в его знаменитом стихотворении: http://www.poetryfoundation.org/poem/174586) и потому плохо осознанный фетиш. Во-первых, понимая всю бездарность и провальность этого предприятия, они никак не могут и/или не хотят признать его поражением, коим оно является с любой точки зрения. Во-вторых, за прошедшие более полутороста лет в обществе не сформировалось сколь-нибудь общеприемлимого мнения касательно причин, виновных и выводов из этой ситуации.

Скорей всего, долбоебизм Кардигана послужил причиной катастрофы лишь отчасти, поскольку имело место сочетание нескольких важных факторов. Прежде всего - плохой осведомленности командиров всех уровней о происходящем вообще и на вверенных им участках, в частности, а также неотработанности взаимодействия и несовершенства армейских уставов того времени. Главнокомандующий Фицрой Реглан отдал Кардигану письменный приказ отбить захваченные нашими незадолго до этого пушки, не уточнив, как именно он предполагал это сделать. По его словам, он всецело доверял его (Кардигана) тактической компетентности, даже не подозревая, что тому придет в голову что-то иное, кроме как зайти с тыла, что уже тогда - со времен Наполеоновских войн, как минимум - было одним из основных тактических маневров конницы, позволяющим использовать преимущество в скорости и подвижности перед лицом подавляющей огневой мощи закрепившегося противника. Так кавалеристы будут поступать еще лет сто: вплоть до Махно, Буденного и Доватора.

Беда была в том, что Легкая бригада находилась в непроходимых для крупного отряда конницы сопках, из-за которых Кардиган не знал, что происходит в непосредственной близости. В сущности, он не понял поначалу даже, кого должен атаковать. Поэтому, увидев вдали неприятеля, он бросился выполнять приказ буквально, что, конечно, не простительно для любого командира, не говоря уже о том, к чему обязывал его статус.

Однако в контексте затронутого в заголовке страшного стечения модных обстоятельств, личность Кардигана интересна не этим, а авторством популярного фасона одежды, относящегося у нас по традиции к категории кофт. Кардиган - это кофта в обтяжку с вырезом под возможный галстук или платок, придуманная незадачливым графом в качестве поддевки под мундир. В те времена, когда одежда военных не превратилась еще окончательно в камуфляжную пижаму, потому что военным было не все равно, как они выглядят, под нее поддевали много чего: прежде всего - корсеты. Поэтому новшество пришлось по душе зябнущему воинству, а затем и более широким слоям населения.

Упомянутый уже не раз второй "модный" персонаж Крымской войны барон Рэглан (ударение на первый слог) - титул, придуманный для сына герцога Бофора по названию старинного, давно к тому времени покинутого родового замка в Уэльсе - старший из трех. Выдвиженец и приемник Веллингтона, потерявший при Ватерлоо - еще в молодости - правую руку. Именно отсутствие руки и связанные с этим неудобства послужили, как считается, причиной изобретения знаменитого кроя плеча и рукава. Крымской кампании Реглан не пережил, умерев от холеры, косившей тогда британских военных с самого ее начала.

Младший из всех - будущий французский генерал и изобретатель знаменитых кавалерийских штанов, ставших неизменным элементом разнообразной военной формы, одежды для верховой езды и всяких стилизаций, а тогда ничем не отличившийся пока подлейтенант маркиз Гастон де Галлиффэ. Впрочем, последнее обстоятельство вскоре изменится: на этой, первой для него войне он проявит себя очень ярко, удостоившись ордена Почетного легиона. Затем будет бесконечная череда в основном колониальных войн: от "родной" почти Африки до Мексики, где с трудом удастся выжить. Не минует его, понятное дело, и война 1870 года, но это отдельная история.

Postée à l'origine par

pranava sur Грядущему Марсу: зарисовка о происхождении бизнеса

Чем прилично заниматься? То есть, чем прилично заниматься "приличному человеку"?

Еще сравнительно недавно - лет 100 назад - ответ был однозначным. Причем, не где-нибудь, а в самой, как принято считать, цитадели современного торгашества и бездуховности. Подобающими джентльмену считались три занятия: army, navy, law. Последнее - с большой натяжкой, как дань необходимости политику быть сведущим в правовых вопросах. Считать, что англичане всегда все делали чужими руками и горазды только на подлости да всяческий "пеар", значит, упускать из виду половину общей картины, как минимум. Империя (как и любое государство) была создана военной силой, основу которой составляли люди родом из Британии в мундирах цвета бога войны, воспитанные не в садо-педерастических интернатах, а на полях и морях сражений.

Эдвардианство стало последним взбрыком (или всхрюком?) традиционной для пресловуто обремененного белого человека системы ценностей, после которого его эра окончательно завершилась победой паранойяльного, истеричного и хитрожопого бога креолов, которому и имени-то нормального нет. Образы героев этого и чуть более позднего времени, вроде, скажем, Лоренса, несут на себе печать пресыщенности, извращенности и декаданса. Они все еще действуют "по-марсиански", но все больше косвенно: провоцируя, внося смуту, даже предавая. Последним пристанищем воинских добродетелей и романтики становится литература.

Именно в это время в широкий языковой обиход проникает слово, бывшее до этого эвфемизмом любого рода торговли. Само слово "business" имеет очень широкий спектр значений, включая предельно общие: не только "занятие", но и "дело" вообще, в том числе, в переносном смысле (ср. "death is a lonely business"), однако в другие языки оно стало проникать, прежде всего, как "приличное" название коммерческой деятельности. Это значило, что если раньше не стыдно было говорить только о войне и политике, а все остальное обобщалось пренебрежительным термином "занятия", теперь именно эти "занятия" стали основным делом не только буржуа, но и жантийомов, тут же переставших быть таковыми.

И по-другому не было никогда. Начиная войну, латины первым делом открывали ворота храма Марса, как бы выпуская его наружу. Именно поэтому его называли, в частности, "Марс Грядущий" (Mars Gradivus). И любой, кто хоть чуть-чуть взыскует смысла, понимает, что иначе и быть не может. Потому что иначе - утрата не только смысла, понимания происходящего, но и идентичности, родства - всего, что можно было бы назвать в этом мире собой. Человек должен быть призван - именно призван к чему-то большему, чем обеспечение сиюминутных потребностей капризного и вечно ломающегося "скафандра". Понимание этого ощущается даже в "исторически адекватном" (то есть, учитывающем представления современных историков) английском сериале со стереотипно фиговым и конъюнктурным подбором актеров. Несмотря на все условности, что-то движется внутри позвоночника, и сердце раскрывается в предчувствии того, что непременно прийдет. И, возможно, мы еще успеем побыть его частью.

"...и только сам человек может сделать мир прекрасным для себя". /Юнг/

Смысл почти опошленной неуместным, по большей части, цитированием максимы Достоевского ясен вполне только в психическом контексте: не красота, как чувственно воспринимаемая форма, а эстетический критерий, способность не только усматривать ее в вещах, но и превносит ее в мир, наделять его ею. Достик, мягко говоря непрост, и изучать его следует не в школе и не с банально-морализаторских и/или истерично-профетических позиций, хотя из-за общей как бы "гуманистической" направленности его творчества, совершенно естественно ограничиваться только этим.

Вещный мир можно поставить с ног на голову и вывернуть наизнанку, назначив чtрное белым, честь бесчестьем, добро злом, уродливое прекрасным. Рациональные ориентиры, "логика" и 'этика" могут быть сдвинуты и извращены как угодно в угоду чему угодно, и мы наблюдаем это повсеместно. Единственное, что не изменяет - чувство меры: соразмерности и уместности - красоты воспринимаемого и происходящего.

Сегодня годовщина гибели в воздушном бою Тимура Фрунзе, в связи с которой я встретил "на просторах" не одно пожелание ему царствия небесного. Уверен, что это последнее, чего бы ему хотелось в то время, да и вообще, поскольку принадлежал он к классу существ, которым сама идея подобного царствия показалась бы сущим адом.

В связи с этим, выступаю с общественной инициативой: за неимением ясного понимания, кто есть кто, отправлять просто пожелание блага без конкретизации, как, например, поступают гости на свадьбе, даря молодоженам деньги вместо "сервиза, который был, определенно, одним из лучших среди тех, которые того же цвета". :-)

А юного Тимура Михайловича, а в его лице - всех, явивших свою запредельную суть в той и других войнах, помянем...

Советская школа создавалась во время промышленной революции и имела целью ее же, причем, максимально быструю. Этим она ничем не отличается от других школ первой половины двадцатого века во всех промышленно развитых странах. Поэтому целью ее была подготовка достаточно - но не более - квалифицированных "технарей" во всех необходимых в то время областях. Эпоха немногочисленных высокообразованных и разносторонне искусных инженеров в собственном смысле слова (то есть, изобретателей, а не воспроизводителей) - эпоха настоящего политехнического образования - стремительно уходила вместе с традиционным классическим образованием для управляющей "элиты" и прочими атрибутами "старых режимов", потому что массовый и серийный характер производства требовал всеобщей грамотности - прежде всего, технической, но уровень ее становился неизбежно значительно более низким, главным образом, по экономическим причинам: готовить инженера для поточного производства на уровне какого-нибудь Дюпюи де Лома неоправданно дорого, убыточно и, следовательно, полностью бесперспективно в условиях современной - не обязательно, капиталистической - конкуренции. Пресловутый вступительный дореволюционный диктант в политехнический институт про "коллежского асессора" очень показателен: если таких несусветных орфографических - то есть, совершенно "не профильных" - навыков требовали тогда от будущего инженера, не говоря уже об иностранных языках и профильных математике, физике, химии... В позднее же советское время, которое удалось застать мне, человеку, проявляющему способности или даже просто интерес к естественным наукам могли простить вопиющую безграмотность.

С этой точки зрения наиболее эффективен подход Макаренко: максимально сблизить обучение с практикой, чтобы создавать из людей орудия, оптимально мотивированные и подготовленные к решению именно текущих задач. Такой подход максимально близок традиционно-ремесленному, когда подрастающее поколение вовлекалось в реальную деятельность, перенимая по ходу опыт старых мастеров. В идеале, каким он мыслился тем, кто стоял тогда у рычагов промышленного развития, с практикой, производством должна быть связана также фундаментальная и прикладная наука, что обеспечивало бы беспрепятственное и, главное, естественное образование на базе производства, близость к которому не позволяла бы отрываться от действительности теоретикам и изобретателям, стимулируя к развитию менее образованных специалистов.

Все бы ничего, но снижение образовательных стандартов и поточный метод не могли не сказаться на качестве самой науки, подготовке кабинетных специалистов и генералистов, уровень которой неизбежно и быстро упал. Многочисленные "самородки" из числа молодежи появлялись и реализовывали себя до тех пор, пока у руля стояли инженеры и профессора, подготовленные до Революции, то есть, получившие разностороннее и глубокое образование, не особенно ограниченное экономическими соображениями. Когда же эти самородки, создав советскую промышленность, достигли всего, на что были способны, начался тот самый пресловутый "застой". Дали о себе знать затруднения системного характера. Людей надо было готовить либо гораздо лучше всех вместе, либо по-разному, то есть, возвращаться в той или иной форме к сословной организации, что при имевшихся условиях было не совместимо с идеей о равенстве возможностей для реализации способностей: система междусобойчиков" неизбежно перекрыла бы "социальные лифты", что и произошло впоследствии, но иначе. Поэтому после Войны - вероятно, по инициативе еще Сталина - в школе попытались реализовать первый подход, расширяя и, одновременно, углубляя предметную базу. Появились новые дисциплины: логика, психология, иностранные (даже местами древние) языки. Последние начали пытаться преподавать качественно более основательно, не говоря уже о теоретической основе естественных наук. Школьные учебники 53-го года, с помощью которых мы занимались с детьми, учившимися экстерном, преподносят "вышку" без всякой пощады, с теоремами, доказательствами и обоснованием связей между разделами - так, как теперь только на факультетах теоретической математики.

Однако уже к 70-80-м не только подход, но и объем сведений сократился значительно. Это я могу засвидетельствовать лично в части, как той же математики, так и, например, иностранного языка: убрали преподавание на нем предметов (хотя специалисты-предметники, которые могли это делать, еще работали), отдельный курс литературы, практику. Причина все та же: слишком круто и дорого, поэтому незачем. Но происходило это не изолированно, а в рамках общемировой тенденции: для жизни в уже сформированной "техносфере" требовался новый тип образования, который - за неимением позитивной концепции развития - до сих пор так и не сформирован. Все, что мы видим сейчас, в первую очередь, на Западе, где, казалось бы, должно быть иначе, - это последствия разной степени деградации предыдущих "образовательных укладов", которую пытаются довести до абсурда.

Давыдов Д. В. «Мороз ли истребил французскую армию в 1812 году?»

В этой статье Давыдов приводит слова генерала Гурго, адъютанта Наполеона: «Что касается до сильной стужи, то меру ее определить можно тем, что Березина не была еще покрыта льдом во время переправы чрез нее». Французский генерал маркиз де Шамбре (в 1812 году капитан гвардейской конной артиллерии), попавший в русский плен в сражении при Березине, в своём исследовании, на которое ссылаются почти все поздние историки по наполеоновским войнам, «История экспедиции в Россию» приводит подробные климатические условия и утверждает:

"Не одна стужа расстроила и истребила французскую армию, потому что второй и девятый корпуса сохранили совершенный порядок, невзирая на претерпение такой же стужи, как и главная армия. Стужа, сухая и умеренная, сопровождавшая войска от Москвы до первого снега, была более полезна, нежели гибельна".

Из "воспоминаний французского офицера" [Москва, 1912].

Река эта, которую некоторые воображают гигантских размеров, на самом деле не шире улицы Рояль в Париже перед морским министерством. Что касается её глубины, то достаточно сказать, что за 72 часа перед тем 3 кавалерийских полка бригады Корбино перешли её вброд без всяких приключений и переправились через неё вновь в тот день, о котором идёт речь. Их лошади шли всё время по дну… Переход в этот момент представлял только лёгкие неудобства для кавалерии, повозок и артиллерии. Первое состояло в том, что кавалеристам и ездовым вода доходила до колен, что тем не менее было переносимо, потому что, к несчастью, не было холодно даже настолько, чтобы река замёрзла; по ней плавали только редкие льдины…. Второе неудобство происходило опять от недостатка холода и состояло в том, что болотистый луг, окаймлявший противоположный берег, был до того вязок, что верховые лошади с трудом шли по нему, а повозки погружались до половины колёс.

Чтобы распивающих такое хотя бы поубавилось, слишком многое надо изменить в сложившемся порядке вещей, что не в человеческих силах вообще. А сострадание человеку, дошедшему до точки (пусть и безнадежному уже) по-моему нормально. Нормально не ждать от него, что он вдруг обретет несуществующий смысл и исправится, а пытаться (или, по крайней мере, желать) помочь ему доступными средствами. Поэтому понятно и оправдано возмущение большинства по поводу "контрафакеров" и бесстыжего Медведа, собирающегося поднять акцизы на этанол, а вот вопли вроде "это уже не люди!", "туда им и дорога!" симпатии никакой не вызывают. Тем более, что в этом и любом подобном случае речь идет отнюдь не о безнадежно синих алкашах, а о любом, "на кого бог укажет", включая случайного покупателя "элитной" водяры: http://burckina-new.livejournal.com/378818.html?utm_source=fbsharing&utm_medium=social

Состояние любого, даже очень довольного и счастливого человека в нашем мире достойно сожаления, и тот, кто не понимает, как можно докатиться до бытовой химии, просто не осознает, куда попал и что здесь бывает. Причин тому может быть две: хроническое везение и такое же безумие, либо сочетание того и другого в различных пропорциях.

Бизнес есть бизнес: все, что ему препятствует, существует только для тех, кто в нем не участвует.

...а за стеной опять
монгольский рок-н-ролл".

http://testpilot.ru/espace/bibl/tm/1967/10/10-efremov.html

Точнее, за разделение людей на "касты". Автор ортодоксально-коммунистического толка, строящий свою позицию на марксистских основаниях, полемизируя с неприятным (и, действительно, недалеким, несведущим и предвзятым) оппонентом, вдруг обнаруживает очевидные вещи, которые не совсем вяжутся с декларируемой концепцией, по крайней мере, в ее советско-пропагандистском варианте - классики были достаточно корректны и осторожны, говоря, прежде всего, о равенстве в отношении средств производства.

"Чем отличается раб от свободного человека? Человек находит радость в своем творчестве, а творчество возможно только в труде или в его аналоге - в служении, в бою. Поэтому радость человека заключена в его труде. А рабу нужно только хлеба и зрелищ. Его радость - потреблять и развлекаться. Но, чтобы потреблять и развлекаться, нужны деньги, а чтобы их иметь, нужно работать. И раб работает, но труд его всегда остается рабским, даже если он точно такой же, как и у свободного человека. Кем бы раб ни работал - хоть академиком, хоть миллионером, - но если для него радость только в потреблении и развлечении, то любой его труд всегда рабский.

Раб свой труд ненавидит, поскольку этот труд мешает ему потреблять и развлекаться. Именно из-за стремления раба потреблять и развлекаться стали не нужны законы о рабстве: поставь перед рабом витрину со ста сортами красивой колбасы для его потребления и уверь его, что лучшее развлечение - это отдых в Турции. И раб будет пахать, проклиная свою рабскую работу, но пахать, чтобы получить вожделенный хлеб и зрелища. Поэтому Вы правы, жалуясь на свой и своих близких рабский труд, Вы действительно потомственный раб, да еще и образцово-показательный, поскольку даже обращаетесь ко мне правильно: «Господин Мухин». Хвалю!"

Полностью здесь: http://vvdom.livejournal.com/500953.html

Тут, в общем, недалеко и до признания автором прочих существенных и даже более фундаментальных различий между людьми. Видимо, для этого нужен отдельный повод, но при наличии такового, оно неизбежно. Воистину, дух святый ... [вставить по ситуации], где хочет. :-)

Почему у анимешных персонажей европеоидная внешность, даже слегка утрированная?

Ответ содержится здесь: http://www.keburga.com/?p=1488

А здесь иллюстрация (одна из многочисленных, но, возможно, самая убедительная): http://keburga.livejournal.com/138063.html?view=931407#t931407

Прошу обратить особое внимание на то, что в руке у Родины-Матери, начиная с 1:21.

Postée à l'origine par

pranava sur Pro aris et focis: лучше мне не сказать

Поэтому привожу эту сравнительно небольшую статью полностью.

Лучше него об этом, пожалуй, никто не написал. Эвола обладал редким даром сочетать философскую глубину с публицистической силой и ясностью.

Юлиус Эвола: Семья как героический союз

Одной из опасностей, грозящей движениям, направленным против сил разложения и хаоса, иссушающих нашу цивилизацию и общественную жизнь, является стремление к упрощению изначальных форм, или даже попытка их буржуазного одомашнивания. Многие неоднократно указывали на упаднический характер морализаторства сравнительно с высшими формами закона и жизни.

В самом деле, «порядок», имеющий ценность, не должен сводиться ни к рутине, ни к обезличивающей механистичности. Необходимо присутствие изначально неукрощённых сил, каковые определённым образом и до некой степени сохраняют свою изначальную природу, наряду со строжайшим соблюдением дисциплины. Только тогда порядок – плодотворен. Образно говоря, нечто подобное происходит с взрывчатой смесью, которая максимально эффективна на предельном пространстве, тогда как на беспредельном, её действие почти утрачивает свою силу. Именно в этом смысле Гёте говорил о «пределе, который созидает», как и о том, что именно в умении соблюдать предел, проявляет себя мастер. Стоит ли напоминать, что в классическом мировоззрении идея предела – peiras – была связана с идеей совершенства и считалась высочайшим идеалом не только в этическом, но также в метафизическом смысле

Эти соображения можно было бы применить к различным областям жизни. Но здесь мы остановимся только на одном частном случае – семье.

Семья является институтом, основательно поврежденным индивидуализмом, свойственным новейшей космополитической цивилизации, подорванным в самих своих основах феминизмом, американизмом и советизмом, и нуждающимся в восстановлении. Но здесь также возникает вышеупомянутая проблема выбора. Любой социальный институт представляет собой относительно гибкую форму, в пределах которого кристаллизуется субстанция, текучая по своей природе. Именно такое состояние есть то изначальное состояние, каковое требует восстановления в ситуации, когда жизненные возможности, присущие определённому циклу цивилизации, кажутся исчерпанными. Но только сила, действующая изнутри, как некий смысл, может действовать как сила созидательная. В таком случае, возникает вопрос, какой смысл несёт в себе семья, во имя чего мы должны желать её сохранения?

Чем является семья в обычном, буржуазном смысле общеизвестно, так что вряд ли стоит останавливаться на этом более подробно, также как и лишний раз говорить о том, что в таком понимании она является малопригодной опорой для тех целей, которые потребны для формирования новой цивилизации. Возможно, имеет смысл сохранять некоторые её аспекты, но в целом, не стоит закрывать глаза на то, что этого «слишком мало», что речь идёт о чём-то большем. Если попытаться понять причины процесса упадка и разложения семьи, наблюдаемого в последнее время, легко заметить, что одной из них и немаловажной является общее состояние самого общества, в котором семья свелась к чему-то почти незначительному и основной её опорой сегодня являются исключительно условность, мещанство, сентиментальность, лицемерие и оппортунизм,

В данном случае, как и во многих других для понимания того, что требуется сделать в этой области, нам следует прямо обратиться не просто к прошлому, но к истокам. И эти истоки нам доступны. В частности, поскольку наша, римская традиция семьи является одной из тех, которая ведёт к высшему и первозданному пониманию этого института.

Согласно изначальным представлениям, семья представляет собой не натуралистический, не сентиментальный, но по сути своей героический союз. Известно, что по самому своему происхождению слово отец (pater) отсылает нас к понятию, каковым обозначался вождь или царь. Уже поэтому семейный союз понимался, как союз группы людей, мужественно объединившихся вокруг главы, который почитался не как существо, наделённое чисто животной силой, но обладающее высшим достоинством, внушающим почитание и верность. Это легко подтверждается тем фактом, что в индоевропейской цивилизации отец – не говоря уже о вожде – был не только тем, кто обладал всей полнотой властью над своими, но и одновременно нёс за них абсолютную ответственность перед лицом горней силы; он был в своём роде жрецом, священником своего рода, своего народа, тем, кто в большей степени, нежели кто-либо другой отвечал за них перед лицом богов, хранителем священного огня, который в патрицианских семьях служил символом сверхъестественного влияния, незримо связанного с кровью и передающегося через эту кровь. Не изнеженные чувства, не общественные условности, но нечто героико-мистическое лежало в основании семейной или родовой солидарности, заставляя всех членов семьи или рода добровольно выступать как сплочённое целое против любого, кто затрагивал или оскорблял их честь. Так, де Куланж, подытоживая свои исследования этого вопроса, с полным основанием пришёл к выводу о том, что традиционная семья предоставляла собой скорее религиозный союз, нежели единство природного или кровного характера.

Сегодня многим известно, что брачная церемония была таинством и до наступления христианства, но немногие знают, что это таинство носило не чисто условный или социально-юридический характер, но служило своего рода крещением, которое преображало и наделяло женщину особым достоинством, позволяющим ей стать причастной «тайной душе» того рода или племени, к которому принадлежал её супруг. В соответствии с символическим индоевропейским обрядом, первым супругом женщины был Агни, мистический домашний огонь. Именно благодаря этому, муж считался господином жены, поскольку их связывало нечто значительно большее, нежели то, что предполагается выродившимся и обессиленным буржуазным представлением о супружеской верности. Женщина древности, отдававшая себя целиком и ничего не требовавшая взамен, тем самым выражала свою героическую сущность, мистическую или «аскетическую» по своей природе, но отнюдь не страстную или чувственную, и, тем самым, преображала себя. Древнее изречение: «Не существует особого обряда или учения для женщины. Почитая своего супруга как божество, обретёт она своё место на небесах», почти полностью совпадает с другой традицией, согласно которой бессмертие обретают не только воины, павшие на поле битвы и вожди божественного происхождения, но и женщины, умершие во время родов сына; это рассматривалось как особого рода жертвоприношение, столь же действенно преображающее человеческую природу, как и подвиги героев.

Здесь было бы неплохо рассмотреть также смысл деторождения, но это завело бы нас слишком далеко. Поэтом ограничимся только упоминание древнего правила, согласно которому первенец считался не сыном любви, но сыном долга. И этот долг также носил как мистический, так и героический характер. Речь шла не только о рождении нового «царя», должного обеспечить благоденствие и могущество рода, но о даровании жизни тому, кто должен взять на себя священное обязательство перед лицом предков и всех, кто внёс свой вклад в могущество рода, символом коего служил семейный очаг. Поэтому есть немало традиций, в которых можно встретить идею о сознательном воспроизведении в подлинном смысле этого слова, о деторождении, понимаемом не как тёмное и полусознательное телесное действие, но как деяние, совершаемое не только в плоти, но одновременно и в духе, и дарующее – в буквальном смысле – жизнь новому существу, благодаря которому, точнее, его незримой функции, его предки продолжают пребывать в славе и бессмертии.

Из всего сказанного вытекает представление о семье, равно далёкое как от конформистко- моралистической буржуазной посредственности и индивидуалистической чепухи, так и от сентиментализма, страстности и всего связанного с чисто социальным или натуралистическим пониманием этого института. Только героическое основание может стать высшим узаконением для института семьи. Необходимо понять, что индивидуализм это не сила, но бессилие. Следует признать кровное родство в качестве прочного основания; основания, требующего артикуляции и персонализации, подкреплённых отношениями повелевания и подчинения, верности, преемственности и, скажем, почти воинской солидарности, и, наконец, теми силами, которые ведут к внутреннему преображению. Только в этом случае семья обретёт новую жизнь и окрепнет, вновь станет первичной и основной клеткой того высшего организма, каковое представляет собой государство.

Перевод Виктории Ванюшкиной

Публикация приурочена к 110-летию со дня рождения Юлиуса Эволы.

Postée à l'origine par

pranava sur Прозрение столетней давности

          Лет несколько назад доперло, наконец, и до меня, что в своем пресловутом стихотворении Блок
предвидел события, совсем не непосредственно следовавшие.  И "монголы", в общем, образ собирательный.
          
          А "щитом" оказался, как не странно, Советский Союз, с падением которого процесс получил
лавинообразный характер.  Сейчас, когда он переходит в новую фазу, самое, по-моему, время об этом вспомнить.

          Судите сами.




          СКИФЫ


                      Панмонголизм! Хоть имя дико,
                      Но мне ласкает слух оно.
                                  Владимир Соловьев


Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.
    Попробуйте, сразитесь с нами!
Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,
    С раскосыми и жадными очами!


Для вас - века, для нас - единый час.
    Мы, как послушные холопы,
Держали щит меж двух враждебных рас
    Монголов и Европы!


Века, века ваш старый горн ковал
    И заглушал грома' лавины,
И дикой сказкой был для вас провал
    И Лиссабона, и Мессины!


Вы сотни лет глядели на Восток,
    Копя и плавя наши перлы,
И вы, глумясь, считали только срок,
    Когда наставить пушек жерла!


Вот - срок настал. Крылами бьет беда,
    И каждый день обиды множит,
И день придет - не будет и следа
    От ваших Пестумов, быть может!


О старый мир! Пока ты не погиб,
    Пока томишься мукой сладкой,
Остановись, премудрый, как Эдип,
    Пред Сфинксом с древнею загадкой!


Россия - Сфинкс! Ликуя и скорбя,
    И обливаясь черной кровью,
Она глядит, глядит, глядит в тебя
    И с ненавистью, и с любовью!..


Да, так любить, как любит наша кровь,
    Никто из вас давно не любит!
Забыли вы, что в мире есть любовь,
    Которая и жжет, и губит!


Мы любим всё - и жар холодных числ,
    И дар божественных видений,
Нам внятно всё - и острый галльский смысл,
    И сумрачный германский гений...


Мы помним всё - парижских улиц ад,
    И венецьянские прохлады,
Лимонных рощ далекий аромат,
    И Кельна дымные громады...


Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет,
    И душный, смертный плоти запах...
Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет
    В тяжелых, нежных наших лапах?


Привыкли мы, хватая под уздцы
    Играющих коней ретивых,
Ломать коням тяжелые крестцы
    И усмирять рабынь строптивых...


Придите к нам! От ужасов войны
    Придите в мирные объятья!
Пока не поздно - старый меч в ножны,
    Товарищи! Мы станем - братья!


А если нет - нам нечего терять,
    И нам доступно вероломство!
Века, века - вас будет проклинать
    Больное позднее потомство!


Мы широко по дебрям и лесам
    Перед Европою пригожей
Расступимся! Мы обернемся к вам
    Своею азиатской рожей!


Идите все, идите на Урал!
    Мы очищаем место бою
Стальных машин, где дышит интеграл,
    С монгольской дикою ордою!


Но сами мы - отныне вам не щит,
    Отныне в бой не вступим сами,
Мы поглядим, как смертный бой кипит,
    Своими узкими глазами.


Не сдвинемся, когда свирепый гунн
    В карманах трупов будет шарить,
Жечь города, и в церковь гнать табун,
    И мясо белых братьев жарить!..


В последний раз - опомнись, старый мир!
    На братский пир труда и мира,
В последний раз на светлый братский пир
    Сзывает варварская лира!


30 января 1918

Я закрою глаза, и в неровном, как небо тумане
Я увижу тебя - светлый лик неостывшей зари,
Ту звезду, что поныне меня в запредельное манит,
В чьем неровном огне моё бедное сердце сгорит.

И в тоске по тебе открывал я все дали земные,
То сбиваясь с пути, незавидную участь кляня,
То шагая на свет, что, узрев сквозь узоры ночные,
Я хранил, словно боль, наполнявшую силой меня.

И теперь уже нету ни боли, ни страсти - лишь лето
Расцветает в душе, и бесчисленны лета цветы,
И укажет мне путь вплоть до врат беспредельных рассвета
Светлый некто другой. И, как жаль: это будешь не ты.

В копилку бесполезных сравнений: пассаж - ссылка на оригинал - сам оригинал (с переводом и подстрочником). Насколько различны чувства, заключенные в этих сходных в целом по смыслу отрывках.

Обман исчез, нет счастья и со мной
Одна любовь, одно изнеможенье.

https://ru.wikisource.org/wiki/%D0%9F%D0%BE%D1%86%D0%B5%D0%BB%D1%83%D0%B9_(%D0%91%D0%BE%D1%80%D0%B0%D1%82%D1%8B%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9)

Сей поцелуй, дарованный тобой,
Преследует мое воображенье,
И в шуме дня, и в тишине ночной
Я чувствую его напечатленье.

Сойдет ли сон и взор сомкнет ли мой,
Мне снишься ты, мне снится наслажденье.
Обман исчез, нет счастья и со мной
Одна любовь, одно изнеможенье.

_________________________

L'espérance a fui comme un songe,
Et mon amour seul m'est resté!

Улетела из мира надежда,

Мне оставив любовь одну

http://pranava.livejournal.com/19694.html

ДУМА БАЙРОНА

Не любовью, так постоянством

Мнил смягчить тебя столько лет,

И дыханье надежды неясной

Тихо в сердце проникло мне.

Но лишь время открыло мне вежды,

И узрел, что, подобно сну,

Улетела из мира надежда,

Мне оставив любовь одну

Словно бездну, ту, что зияет

Между жизнью и счастьем моим,

Словно боль, что терплю, страдая,

Словно тяжесть, которой томим.

Оступлюсь, что б не делал теперь я

И паду, как бы не был смел,

Ибо тот, кто живет, не веря,

Тот в могилу ступить успел.

Пробудив по прихоти лиру,

Я отваживался порой

Плод безумья поведать миру,

Влитый в нежных созвучий строй.

Сколько раз со слезами страданья

Пел я вновь божества черты,

Слог исполнив очарованья,

Ведь его вдохновляла ты!

Тех времен уж нет и в помине,

И безумье не оживит

Голос мой. Не найти мне в лире

Прежних нот и былых молитв.

И, снедаем тоской жестокой,

Вижу, как улетают дни.

Если чем и подернется око,

Это слезы теперь одни.

Так разбейся же, жизни кубок,

Ибо все, что в тебе, - то яд,

Затуманивший мой рассудок,

Затянувший душу в разврат.

И, охваченным сном бесплодным,

Слишком долго владели вы мной:

Славы лживой мираж холодный

И несчастье любви земной!

______________

Gerard de Nerval

PENSEE DE BYRON

Par mon amour et ma constance,

J'avais cru fléchir ta rigueur,

Et le souffle de l'espérance

Avait pénétré dans mon coeur;

Mais le temps, qu'en vain je prolonge,

M'a découvert la vérité,

L'espérance a fui comme un songe...

Et mon amour seul m'est resté!

Il est resté comme un abîme

Entre ma vie et le bonheur,

Comme un mal dont je suis victime,

Comme un poids jeté sur mon coeur!

Pour fuir le piège où je succombe,

Mes efforts seraient superflus;

Car l'homme a le pied dans la tombe,

Quand l'espoir ne le soutient plus.

J'aimais à réveiller la lyre,

Et souvent, plein de doux transports,

J'osais, ému par le délire,

En tirer de tendres accords.

Que de fois, en versant des larmes,

J'ai chanté tes divins attraits!

Mes accents étaient pleins de charmes,

Car c'est toi qui les inspirais.

Ce temps n'est plus, et le délire

Ne vient plus animer ma voix;

Je ne trouve point à ma lyre

Les sons qu'elle avait autrefois.

Dans le chagrin qui me dévore,

Je vois mes beaux jours s'envoler;

Si mon oeil étincelle encore,

C'est qu'une larme va couler!

Brisons la coupe de la vie;

Sa liqueur n'est que du poison;

Elle plaisait à ma folie,

Mais elle enivrait ma raison.

Trop longtemps épris d'un vain songe,

Gloire ! amour ! vous eûtes mon coeur:

O Gloire ! tu n'es qu'un mensonge;

Amour ! tu n'es point le bonheur!

_______________

Par mon amour et ma constance,

Своей любовью и своеим постоянством

J'avais cru fléchir ta rigueur,
Верил, что смогу смягчить [букв. "согнуть"] твою строгость/суровость/неумолимость

Et le souffle de l'espérance
И дыхание надежды

Avait pénétré dans mon coeur;

Проникло в мое сердце.

Mais le temps, qu'en vain je prolonge,

Но время, которое я тщетно длю/продолжаю,

M'a découvert la vérité,

Открыло мне истину.

L'espérance a fui comme un songe...

Надежда улетела/убежала, как сон/мечта,
Et mon amour seul m'est resté!
И моя любовь одна осталась мне!

Il est resté comme un abîme

Она осталась, как бездна

Entre ma vie et le bonheur,

Между моей жизнью и счастьем,

Comme un mal dont je suis victime,
Как зло/болезнь, которого/которой я жертва,

Comme un poids jeté sur mon coeur!

Как груз, брошенный на мое сердце!
Pour fuir le piège où je succombe,

Чтобы избежать западни, в которую я впадаю (/которой я сдаюсь),

Mes efforts seraient superflus;

Мои усилия будут излишними,

Car l'homme a le pied dans la tombe,

Ибо человек [стоит] одной ногой в могиле,

Quand l'espoir ne le soutient plus.
Когда надежда не поддерживает его больше.

J'aimais à réveiller la lyre,

Я любил разбудить лиру,

Et souvent, plein de doux transports,

И часть, исполненный нежных порывов [букв. "переносов", "перемещений"]

J'osais, ému par le délire,

Я дерзал, тронутый безумием,

En tirer de tendres accords.

Извлечь [букв. "вытащить", в т. ч. о движении смычка] из нее [несколько] нежных созвучий/аккордов.

Que de fois, en versant des larmes,

Сколько раз, лия слезы,

J'ai chanté tes divins attraits!

Я пел твои божественные прелести!

Mes accents étaient pleins de charmes,

Мои звуки/интонации/ударения были полны очарования [букв. "чар"],

Car c'est toi qui les inspirais.

Ибо это ты их вдохновляла.

Ce temps n'est plus, et le délire

Этого времени больше нет, и безумие

Ne vient plus animer ma voix;

Не приходит больше оживить/одухотворить мой голос.

Je ne trouve point à ma lyre

Я не нахожу больше в моей лире

Les sons qu'elle avait autrefois.

Звуков, которые были в ней когда-то.

Dans le chagrin qui me dévore,

В печали, которая меня пожирает,

Je vois mes beaux jours s'envoler;

Я вижу [как] мои прекрасные дни уносятся/улетают.

Si mon oeil étincelle encore,

Если мой глаз и заискрится/засверкает/заблестит еще,

C'est qu'une larme va couler!
Это ничто иное, как слеза [которая] вот-вот скатится!

Brisons la coupe de la vie;

[Так] разобьем же кубок жизни.

Sa liqueur n'est que du poison;

Его напиток/жидкость - ни что иное, как яд.

Elle plaisait à ma folie,

Он нравился моему сумасбродству/безумию,

Mais elle enivrait ma raison.

Но опьянил мой разум.

Trop longtemps épris d'un vain songe,

Слишком долго захваченный/увлеченный пустой мечтой.

Gloire! amour! vous eûtes mon coeur:

Слава, любовь, вы владели моим сердцем!

O Gloire! tu n'es qu'un mensonge;

Слава, ты ни что иное, как ложь/обман!

Amour ! tu n'es point le bonheur!
Любовь, ты вовсе не счастье!

So sprach ein "Khokhol".

Не клади туда, откуда не брал.

Postée à l'origine par

pranava sur Предельный идеализм как последнее прибежище и возможность самоидентификации русских

Собственно, добавить к этому нечего, поскольку данная фраза обобщает, по-моему, все, сказанное на эту тему ранее.

Любой народ в современном и, тем более, традиционном, генетическом понимании этого слова, имеет свой, разделяемый всеми его людьми идеал общественного устройства и отношений. Отличие тех, кто действительно является, а не "считает себя" русскими, от всех остальных народов состоит лишь в том, что идеал этот у них принципиально неосуществим. Знаменитые немецкие "тетки, верность, бухло и песни" - довольно смехотворное, на русский взгляд, основание для отнесения себя к одной и той же общности. Даже если тетки очень конкретного типа, верность строго определенным принципам, а бухло и песни сугубо традиционные. Поэтому самоопределение русских исключительно негативно: мы не то, мы не это, мы, вообще, ничто. И, соответственно, все, поскольку никогда не сможем удовлетвориться ничем определенным. Но, поскольку никакой практической возможности быть всем у человека нет, а душа, как говорится, просит, единственный выход - считать себя ничем.

Такая идентификация максимально абстрактна и поэтому не может быть разрушена, как бы не пытались. Любая внедренная извне концепция будет поглощена, переработана и поставлена на подобающее ей (неизбежно частное) место, а ее пропоненты - посланы на хуй. С точки зрения человека, идентифицирующего себя подобным образом, любой, кто не способен на это, недочеловек. Причем, не в германском, опять же, смысле: потому что иной, не может того, что мы, а потому что, вообще, какой-то, придерживается чего-то определенного. Это не имеет ничего общего с желанием записать всех в унтерменши и, таким образом, надуться, как жаба - здесь, скорее, очень горькое сожаление, почти солипсическая тоска. С этим связано распространенное заблуждение о том, что русские не любят своих и "не стоят друг за друга" - просто к этому отсутствуют грубые и безусловные стимулы, отчего чувство общности срабатывает не сразу: надо ж убедиться сначала, что противник, действительно, "неправ".

Соответственно, русский способен на что угодно, но действует, как правило, лишь тогда, когда не действовать уже нельзя. Просто потому, что не считает нужным и возможным что-либо навязывать (так как для этого надо положить себе предел), но не готов, все же, прекратить свое существование, дав дорогу торжествующей ограниченности и, следовательно, безумию. Поэтому любой "русский ответ" можно без всяких оговорок считать ответом неба/бога/вселенной и т. п. - кому как нравится, в том числе, с заглавной буквы.

Возможно, это перекликается с более ранними приближениями к теме: http://pranava.livejournal.com/60449.html и http://pranava.livejournal.com/58638.html

         Это цитата из самого себя, неожиданно показавшаяся моим друзьям имеющей смысл. Цитата из этого поста на тему, которая, вероятно, никогда не перестанет быть актуальной: http://pranava.livejournal.com/87071.html

         Я просто представил и попытался обобщить, чем народ занимается здесь последние лет пятьсот, по меньшей мере. Получилось, что, не создавая ничего, собственно, "своего", он не заимствует, не копирует, а просто извлекает из всего корни и достает суть.   Если мир людей - "культурная вселенная" - это некий постоянный вихрь, циклон, то Россия - его "глаз", место в центре, где ветра нет и пусто, но куда постоянно стремится и затягивается все.   Теории вроде геополитики Маккиндера пытаются осмыслить именно этот феномен, но в частных и практических плоскостях.

От полного эмпатично-философского приятия жизни через забубенный эгоизм к рвотному рефлексу.

Postée à l'origine par

pranava sur Oeconomia est mater disciplinae

Набор необходимых знаний диктуется требованиями практики - производства, в основном. До возникновения сложных индустриальных систем любое серьезное образование вообще было уделом имущих классов. Им языки требовались по-настоящему, чтобы общаться между собой и читать то, о чем общаться. И учили их по-старинке основательно, как универсальных средневековых ученых, начиная с классики, на приличном корпусе текстов, а потом двум-трем современным языкам.

Затем круг избранных слегка расширился за счет высококвалифицированных технарей, юристов и прочей ~~обслуги~~ интеллигенции - процента-другого всего населения, не больше. Но необходимость обучать иностранным языкам по-настоящему массово не возникла даже с развитием всеобщего среднего и массового высшего образования, даже в такой уникальной стране, как СССР. Потому что это неэкономично. Пик уровня преподавания всяких излишеств в советской школе приходится на 50-е годы, после чего сходит на нет. Упрощается математика, исключается, например, логика, очень сокращается программа по иностранным языкам. В созданных тогда языковых спецшколах уже к 70-м прекращается преподавание на языке, урезается и постепенно исключается курс зарубежной литературы в оригинале. Кое-где его, правда, заменяют техпереводом на УПК, но полноценным обучением это назвать нельзя.

В общем, изучение инъяза - вопрос всегда экономический. Ежедневные домашние занятия с приглашенными учителями-иностранцами и постоянной разносторонней практикой несравненно эффективней любой, даже очень требовательной школы. Но держать на балансе, одновременно, мсье, фрау и мисс, не говоря уже о паре местных педагогов-классиков, довольно дорогое удовольствие. И даже имперский Союз не мог позволить себе кормить армию учителей-лингвистов, как в дореволюционной России, без производственной необходимости, а престижа единого для. Даже обучение методом "выучи или сдохни", практиковавшееся в вузах, где языки были профильной базой, относительно дорого, требует более длительного времени и поэтому для большинства современных школ неподъемно. Кроме того, такой режим далеко не всякий потянет, да и при преимущественно платном образовании администрация общается со студентом по принципу "чего изволите?", равняя всех по слабейшим.

Следовательно, знание иностранных языков (особенно, основательное и глубокое), как и до промышленной революции, становится признаком принадлежности не просто к образованным, а к весьма обеспеченным слоям общества. Слои эти гораздо уже теперь, чем раньше, и гораздо менее образованы, поскольку широкая классическая и, следовательно, филологическая база у них отсутствует, что лишает их также прочной связи с корнями европейской культуры и цивилизации. Это происходит вопреки видимости (вроде бы, учат чуть ли не все, кругом реклама курсов, занятий с носителями, "по-английски-то уж все говорят" и т. п.), поскольку видимость эта отражает процесс, прямо противоположный развитию - деградацию путем профанации и уравнивания по низу.

Postée à l'origine par

pranava sur Краткое рассуждение о незамысловатой сущности власти, подкрепленное этимологией слова "империя"

Любая власть сводится, в конечном счете, к праву (а точнее, к подкрепляющей его способности) применить физическую силу. То есть, в конечном счете, убить.

      Мало кто вспоминает теперь о том, что латинский глагол "imperare" значит, в первую очередь, "предавать смерти". Он родственен латинскому же "perire" (гибнуть) - ср. фр. "périr", англ. "perish" и т. п. - представляя собой вариант его активной формы. Провозглашая полководца императором, легионеры не только отмечали факт уничтожения возглавляемыми им войсками значительного числа неприятелей (как правило, более тысячи), но признавали за ним право карать смертью. И императоры республиканского времени активно этим правом пользовались, хотя и не злоупотребляли. Наиболее хрестоматийный и, возможно, наиболее поздний пример - децимация, устроенная Марком Крассом в войсках, деморализованных поражением от Спартака. Отобранного по жребию каждого десятого остальные девять должны были забить насмерть палками, после чего стыд за содеянное, реализованный в жажде мести, был столь велик, что поражение непобедимого "фракийца" от битых им уже, казалось бы, воинов последовало незамедлительно. Пленных не брали вообще: те несчастные, которых потом распяли вдоль Аппиевой дороги, попались людям Помпея и Лукулла, настроенным гораздо более благодушно.

      В первые сто лет империи - период правления так называемой династии Юлиев-Клавдиев - императорами были не все принцепсы, поскольку не все они были, в собственном смысле, военными (как, например, Калигула, Нерон и Клавдий), что не мешало им, однако, использовать это право (imperium) весьма широко. Если это и вызывало у кого-то возражения, то довольно скоро форма была приведена в соответствие содержанию: Флавии и Антонины - монархи периода кульминации римского могущества - почти все были императорами в формальном (военном) смысле этого слова.

      Если некая власть (общественный институт) убивает, и никто не в состоянии оспорить ее право на это, такая власть "легитимна" или, по крайней мере, своевременна. Она будет осуществляться беспрепятственно, имея широкую поддержку. А недовольные есть всегда.

      Соответственно, по решимости власти применять силу можно судить о том, насколько она, вообще, власть. Например, предыдущая власть на Украине была не способна к этому с самого начала, с тех пор, когда это впервые потребовалось. Потому что наличие у нее такого права не признавали даже те, кто должен был эту силу применять. Они совершенно справедливо подозревали, что все свалят на них, что и произошло - так всегда происходит.

      Констатация физической силы как окончательного источника власти имеет еще одно, оптимистическое, на мой взгляд, следствие. В современном нам мире власти пытаются придать иное обличье. Широко распространена убежденность в том, что настоящая власть - это деньги (возможность их издавать и регулировать), хозяйственные ресурсы, информация (секреты), массовая информация (вплоть до конкретного "зомбоящика" - так называемая, "четвертая власть") и т. п. - то есть инструменты влияния на условия жизни людей. Даже при перечислении конкретных "ветвей власти" "демократических" государств, реальную сущность власти умудряются спрятать за словом "исполнительная", причем декларируемого права убивать нет и у нее. То есть, она как бы может (чужих и/или по крайней необходимости), но это очень, очень, очень, очень плохо - ай, ай, ай! Конечно, в действительности, там, где власть сильна, она мочит, не задумываясь, но публике все это преподносится не как убийство, а как угодно: от "принуждения к миру" до "гумо-нитратного коврометания".

      Однако, все по-прежнему зависит от того, в чьих руках находятся упомянутые инструменты влияния. Да, с их помощью можно в известной степени регулировать хозяйственную деятельность, преобладающие в обществе настроения, но нельзя исключить появление тех, кто готов умирать и убивать, не взирая ни на какие условия, равно как и выход таких людей на позиции, позволяющие эти инструменты влияния обойти. И они вполне в состоянии при определенных условиях все эти инструменты отобрать или уничтожить (по крайней мере, частично). Если власть сильна, массовые волнения вроде "Торжища людского" для нее ничто. Применяя силу дозированно, но решительно, скоро и бескомпромиссно, нормальная власть предотвращает гораздо более тяжелые и зачастую кровавые последствия для страны в целом. В идеальном случае этого даже не заметно: просто, сила незримо присутствует в атмосфере как потенция, вселяя в людей не страх и нервозность (как, казалось бы, должна), а спокойствие и уверенность. Потому что сами люди ассоциируют себя с ней. Тут, конечно, можно возопить о "попрании свободы" и притянуть остальные лозунги либерастов, но на деле, людям, спопобным мыслить и действовать, свободы достаточно и тогда. Поскольку они понимают, что проявление силы требует ограничений, рамок, русла. Иначе она просто рассеется, и все.

Не страшны ей даже большевистские "телеграф, телефон, вокзалы" или, в современном контексте, "интернет, мобильная связь, аэропорты", потому что все это многократно продублировано, а захватившая их даже боеспособная армия без снабжения долго не продержится. На крайний случай есть БОВ, БПЗ (или ПЗБ?), еще раз БОВ, ТЯО и прочие малоприятные для обороняющихся "ништяки", применению которых сильной властью во свое спасение ничто не препятствует.

А вот реальная угроза жизни реальных этой власти представителей - дело совсем другое...

Временная тупость и даже врожденная глупость, не есть отсутствие ума, а просто его перемещение. Нужно обнаружить его там, куда он сбежал.

Postée à l'origine par

pranava sur Во славу крокодилов и чебурашек поздней советской эпохи

Я не могу претендовать на всеобъемлемость. Не потому даже, что ленив, а потому, что нетерпелив. Видимо, мое и подобных мне амплуа сводится к обозначению отдельных идей, которые кто-нибудь потом подхватит. А может быть и нет.

Как и большинство мыслей, укладываемых людьми в слова, идеи эти не имеют ценности или не достойны продолжения, но некоторые из них, единственные, служат материалом для реальности, ради чего, собственно, и живем. Конечно, с этой точки зрения, проект двигателя с КПД выше единицы интересней, чем какие-то там соображения о недавнем (или, наоборот, слишком давнем, и оттого недостоверном) прошлом, но значимость того или иного действия подлежит определению только в ретроспективе.

В детстве все мы смотрели кино. Там было много чего, включая тексты, которые мы не воспринимали как таковые, потому что они были частью музыки - музыки, тоже не просто и абы кем созданной, но об этом отдельно. Некоторые из них, все же, выбивались на первый план или сливались в целое, впитываясь в сознание как воск или оплавленные нити капроновой стропы в кожу, чтобы проникнуть и остаться там навсегда.

"Иногда они возвращаются". Неожиданно, в совоершенно непредсказуемых положениях, через неопределенное время, в любом возрасте. И тогда начинаешь понимать, что был современником людей, не менее великих, чем те, кого привык считать таковыми. Просто формы их проявления не освящены традицией и не выделены в "креативный мейнстрим". Иными словами, ими не принято или даже стыдно восхищаться. Но одно из преимуществ моего ни к чему и никому не обязывающего положения состоит в том, что мне похуй. И я могу заявить об этом, не вступая в конфликт ни с совестью, ни с участниками заключенных мною в этой и иных жизнях пактов.

Дербенева ценят многие. Хотя бы за "Миг между прошлым и будущим". Но мой хит - вот. Может отчасти потому, что Трубникова очень похожа на мою прабабушку в молодости, хоть и слегка более отмороженную. :-) Но, на самом деле, нет, потому что, во-первых, поет не она, а во-вторых, песня существовала в моем пространстве сама по себе, вне связи с видеорядом кино.

Я уверен, что его след в поэтической истории еще проявит себя не раз: и как таковой, и в более привычном нам сочетании с гениальной в своем роде мелодикой Зацепина, и в уникальном слиянии с воображением других людей: хотя бы кинематографистов от Гайдая до Квинихидзе, не говоря уже о тех, в форме кого они проявили свои замыслы.

Следующая вещь, вообще, относится к неприятному мне поначалу явлению. Потому что им мучили в виде, казалось тогда, очень тягучего и банального осмысления глобальных явлений через такое несимпатичное в подростковом возрасте чувство, как жалость, эмпатию. Казалось, этот человек пишет слишком, с одной стороны, дидактично, назидательно, а другой - используя запрещенные приемы, обращаясь к чувствам, которые напрямую затрагивать не то, чтобы не принято, но вообще странно. И вот, некоторое время назад, как водится, в самый неожиданный момент, во время поездки в маршрутке догнало и вспомнилось все, что знал до этого. Уверен, что большинству просто неизвестно, что автор слов этой песни он: человек, чье имя было в советское время на слуху, но несколько в другой плоскости.

Можно, конечно, поанализировать и хотя бы отметить в ней удачные моменты, действующие совершенно безусловно. Например, резкий контраст между внешним и внутренним: "Звезды тают над Москвой. Может я забыла гордость?" Или несколько пафосное, но очень искреннее и потому не менее мощное: "Дотянись издалека! Пусть над этой звездной бездной // вдруг раздастся гром небесный // телефонного звонка". Но что-то не очень хочется. Можно сказать, что в конце концов он меня "достал", и теперь я могу воспринимать его спокойно, как равного. Может быть, потому, что дорос.

Тихо летят паутинные нити.
Солнце горит на оконном стекле...

Что-то я делал не так?.. Извините:
Жил я впервые на этой земле.

Я ее только теперь ощущаю,
К ней припадаю, и ею клянусь.
И по-другому прожить обещаю,
Если вернусь...
Но ведь я не вернусь?..

Postée à l'origine par

pranava sur Китайский ракурс геополитики

      Собрано из нескольких постов, возникший в ходе обсуждения в блоге Константина Михайлова вот этой темы: http://keburga.livejournal.com/134214.html, а также далее на Фейсбученьке. Поэтому должны быть видны незачищенные швы между ними и прочая халтура. Однако, очень уж захотелось мне этим поделиться. :-)

          Настоящий смысл Махабхараты понятен только в контексте паритетных, так сказать, отношений Тримурти - иначе возникает множество неразрешимых вопросов и тупиков.  При этом важно не ошибиться, кто там чей и какие цели преследует. 

      Но фильмы (и старый, конца 80-х, и последний) рассматривают сюжет в традиционно вайшнавной интерпретации, доминирующей в последние сотни лет. Сама Махабхарата, как известный нам письменный источник, уже пост-буддийский факт, о чем свидетельствуют даже лексика и грамматика, не говоря уже об образности и смысле. 

          Поэтому, рискну предположить (на основании, в частности, своих наблюдений), что детей она интересует, прежде всего, как система этических координат, в которой резонирует энергия Изначальных, мощная архетипическая матрица, с которой мало что можно сравнить в этом мире вообще, но не как законченная картина бытия, обладающая объяснительной силой.

          В принципе, у меня есть конкретные соображения насчет того, что там произошло и зачем это было нужно каждому из Трех. Если представить современный текст в виде связного повествования о событиях (как делают авторы сериалов), то все выглядит как результат договора Брамы и Шивы, направленного на разрушение сложившегося порядка, мешавшего первому реализовать новый "цивилизационный тренд", а второму - просто жить и, как говорится, развернуться. События, описанные в Махабхарате (выглядевшие, на самом деле, значительно иначе), положили начало, собственно, современной исторической эпохе (традиционно именуемой кали-югой), до которой эмпирической науке не известно как следует ничего. 

          Вишну, поэтому, воплотился в тот раз с большим трудом и путем ряда ухищрений: от обмана до сугубой магии, например, перемещения плода из одной утробы в другую, что (как показывает пример Вьясы) было в те времена обычной практикой. :-) Это отдельная история про него, доставляющая несказанный кайф искконовцам и прочим радикальным вайшнавам (и действительно, что уж говорить, захватывающая), свидетельствующая, скорей всего, о том, что Брахма с Шивой сильно препятствовали его аватаре. Кстати, ответственный за это в основном злой дядя Кришны по матери Камса (Канса) наделен браманическими чертами.

          Вся история запускается "вбросом" Брахмы в виде соединения Сатьявати и Парашары, от которого рождается Вьяса - рши (то есть, в целом, даже не человек), задающий координаты новой эпохи и, по сути, основывающий новую династию, когда предыдущая фактически (то есть, физически) прерывается. Одновременно, Парашара наделяет Сатьявати качествами, позволяющими ей потом стать женой Шантану. Собственно, персонажи с приведенного Вами вместе с цитатой кадра уже не имеют отношения к предыдущей династии, будучи "непорочными" сыновьями Вьясы, и да, каждый из них несет одну из трех энергий. Дхритараштра (в центре), как я понимаю, шивай (вместе с женой Гандхари, ее братом Шакуни и, само собой, всеми сыновьями, главного из которых - ДурьйОдхану - даже по "официальной" версии создает Шива, а остальные - перевоплощенные асуры. Им, конечно, больше всех досталось от авторов и интерпретаторов современного текста, особенно, от трактующих все как метафоры психических явлений и процессов. Панду, естественно, вайшнав, как и пятерка его крышуемых Кришной :-) номинальных сыновей, воплощающих при этом качества богов - потомков всех Трех - своих настоящих отцов. Их непризнанный и, в сущности, подло преданный старший брат Карна, по смыслу претензий, положивших начало конфликту (сводившихся, в сущности, к признанию принципа майората), должен был стать царем, но из-за "игры" Вишну не стал, потому что был браминным существом и мышцей Брамы. Третий из братьев в кадре, Видура, браманит, занятый вполне браманическим делом: премьер-министр. Его роль в самой истории не столь очевидна и радикальна, потому что цепь необходимых событий была выстроена и запущена Брамой еще до его рождения. 

          В результате - резкое (в очередной раз) сокращение численности кшатриев, давших дорогу новой генерации и типам, а также большему разнообразию общественных отношений, характеризующемуся "свободой" деклассированного элемента и разной нечисти; прямой потомок Брамы (через Индру, Арджуну и Абхиманью) и кровный родственник Кришны на троне; окончательное утверждение майората как принципа наследования; много еще всяких интересных следствий, вырисовывающихся даже из современного текста, но, чтобы рассуждать об этом свободно, надо знать его по-настоящему хорошо.

Vlad Pasholok в общем по результату победили барыги, и правят миром по сей день...

UnlikeReply218 hrs

Vadim Rouminsky По результату, да. Можно сказать, начался процесс так называемой "регрессии каст" (отмеченный в современном виде Юлиусом Эволой), и власть барыг - один из его этапов. Однако, если понимать под барыгами разновидность вайшьев - кастовых существ - то время их реальной власти миновало давно: сразу после утраты действительной власти кшатриями. Сейчас мы переживаем времена власти внекастового "элемента".

LikeReply518 hrs

Vlad Pasholok Вадим Румынский , точнее сказать власть шудр под вайшнавскими лозунгами. понятное дело, что личности и кастовую принадлежность реальных правителей сейчас узнать невозможно))

UnlikeReply214 hrsEdited

Vadim Rouminsky Я так не думаю. Шудры, все же, кастовые существа, да и лозунги не вайшные: потреблять, обогащаться ради потребления и иллюзии вседозволенности - все это за пределами представлений о варновых идеалах - вайшья осваивает искусство (в широком смысле), осознает и берет на себя ответственность (хотя бы за материальные предметы). Идеал же шудры, не потребление, а удовлетворение (кама), откуда коммунистическая формула распределения "по потребностям". Между потреблением (по сути, уничтожением) и удовлетворением (гармонизацией, достижением целостности) серьезная сущностная разница.

Поэтому то, что происходит сейчас в большей части "цивилизованного" мира, варновой системе не соответствует вообще. Люди, имеющие варну (почти буквально, "масть" ) как комплекс врожденных качеств, конечно, есть, но возможностей найти себе применение на достигнутом уровне у них крайне мало - у большинства, нет совсем. Поэтому многие, как говорится, "скурвливаются", некоторые пытаются бороться в меру собственного понимания (всегда, в конечном итоге, безуспешно), большинство же пребывает в том или ином "созерцательном" состоянии, изучая происходящее и пытаясь найти возможности для выхода.

Вообще, разделение на касты (варны) отражает степень (глубину) понимания действительности и наличие качеств для контроля над ней. От представителей других каст шудр фундаментально отличает неспособность к самоконтролю, то есть шудра может быть каким угодно, даже гениальным, но он не способен задавать себе рамки самостоятельно и придерживаться их, потому что стремиться к удовлетворению желаний, а они - ненадежный и изменчивый ориентир. Существовать, поэтому, он может только в пределах понятной ему системы, под чьим-либо руководством. То есть, власть ему нужна (в отличие от вайшьи, которому она в целом только мешает), но как объекту. По этому признаку шудры образуют пару с кшатриями и в исторических баталиях выступают с ними единым фронтом: император и охлос против олигархов и имельцев, революционеры и городской пролетариат против царизма и крестьянства и т. п.

LikeReply430 minsEdited

          История Карны заслуживает отдельного упоминания и, по-моему, описана в самой Махабхарате достаточно подробно. В контексте борьбы Тримурти между собой (а не представления о "служебных функциях" Брахмы и Шивы по отношению к Вишну) Карна, как я уже писал выше, браманический герой, который был выключен из игры в качестве основного претендента, скорей всего, неким влиянием Вишну непосредственно на Кунти, заставившим ее "попробовать", не подумав о последствиях, из-за чего она испугалась, устыдилась и т. п. Остальные Пандавы каким-то (опять же, остающимся за рамками текста) образом связаны непосредственно с Вишну и находятся под прямым влиянием его аватары. Собственно, речь, главным образом, об Арджуне, как ключевом персонаже, противопоставляемом Карне качественно, а в итоге и на поле боя.

          В результате Карна, как и все браминные герои, начиная с Девавраты Бхишмы, оказывается на стороне сыновей Дхритараштры, что и было нужно Вишну для упрощения ситуации до прямого противостояния двух войск, причем (даже в самой Махабхарате, то есть, апологии Вишну) последствия объединения браманитов с шиваями описаны достаточно подробно: с поправкой на неизбежную в тексте демонизацию и очернительство, они просто не могли действовать по-настоящему заодно, и причиной поражения ядавов послужили, в сущности, моральные метания представителей браманического лагеря, связанных обетами, пристрастиями, виной, "кармическими долгами" и т. п. Вишнуитская Махабхарата представляет их как основную силу войска Дурьодханы, на которую он всецело полагался и которую стремился привлечь на подготовительном этапе, но она сыграла против него.

          Одним словом, если бы браманиты выступили отдельной стороной, никакого смертоубийства, сопоставимого по масштабам с описанным, не случилось бы, а если бы все-таки произошло, потомки и архаты Брамы приобрели бы очень серьезное влияние, чего Вишну удалось не допустить описанным выше образом. По крайней мере, так это представляется мне с точки зрения людской политики.

         В психическом плане, Махабхарата, как говорится, "мультивалентна и полифонична": каждый найдет "свое", и это свое может быть очень специфичным, контекстным, даже не выразимым словами. Но есть и "официальные" трактовки этой истории как мистерии души, "структуры личности" с четко закрепленными за героями "ролями", которые мне все не нравятся именно из за этого: бесконечного числа вариантов и многомерности, которых любая подобная интерпретация неизбежно лишает Махабхарату. В плане личном, это как бы тренажер паралогического, неоднозначного восприятия и мышления. Но в том, что касается сугубой экзотерики, "внешнего", политики, рассмотрение конкретных вариантов описанных в ней событий и отношений кажется мне, наоборот уместным и полезным. Может быть, из-за моей собственной экстравертности. :-) В этом плане отношения Троицы могут быть равновесными лишь моментарно, в некотором преходящем, промежуточном (возможно, тождественном исходному, внеконтинуальному) состоянии. И дело тут, мне кажется, не в том, что они друг друга не "понимают", а в том, что не могут иначе. Подобно людям, которые, осознавая мотивацию других, продолжают действовать свойственным себе образом, поскольку любые попытки поступать иначе ведут к быстрому осознанию чужеродности таких действий и, соответственно, собственной природы, которая, какой бы не была "пустотной" (то есть, лишенной уникальной, особенной материальной основы), все же "реальна" (то есть, уникальна и особенна, поскольку проявляется именно так, а не иначе). Может быть люди, как и все чувственно воспринимаемые явления, и есть подобие пузырей, но разности форм и способов бытия этих пузырей такое (буддийское, то есть, вишнуистское, в основе) представление не объясняет. Меня оно всегда именно этим и смущало - неполнотой.

... о котором я упоминал недавно: http://pranava.livejournal.com/117295.html

Попы против малыша, младенца - архетипа, на котором их собственная религия построена, как минимум, на треть. Это все равно, что попы против девы и, особенно, попы против мученника (особенно, за идею) или даже просто героя - всякий раз заканчивается для них плохо.

Ибо неуя свои собственные корни подрывать - свиньи безмозглые.

Все так, все заибись и все давно всем известно... в этой стране поголовно образованных критически мыслящих людей, в которых имельцы мира сего, по справедливому утверждению Карлина, не заинтересованы.

Какого, спрашивается, тогда эта страна была просрана этими самыми людьми ради того, чтобы её имела такая нечисть, по сравнению с которой западные "рептилоиды" - просто эталон мудрости, вкуса и человеколюбия?!

А дело в том, что нихуя все не так - никакое образование ни на что не влияет: процент дебилов и баранов, определяющий массовые явления в популяции, не зависит от этого никак.

         Сегодня утром мой сын, который учится на дирижера, заходясь в глухих рыданиях и падая под стол, показал мне на телефоне, зажатом в поднятой руке, вот это:

          Тут, как говорится, "все прекрасно": и (не в последнюю очередь) сами авторы - Крылатов в начале, Энтин в конце. 

          Вообще, настолько явно и полно изобличить себя и продемонстрировать всю бессмысленность и бесперспективность происходящего теперь нельзя было бы, даже постаравшись - это произошло само собой. Тут многое можно сказать про каждого в отдельности и, особенно, - того, кто собрал это в одну кастрюлю.

          Мне же (после того, как высохли слезы смеха, и затихли рыдания) подумалось, что, несмотря на то, что мы сами могли бы вспомнить о пережитом нами в детстве и юности (и что, вообще, можно сказать об эпохе распада и планомерного "слива"), доступное нам тогда ощущение времени (воплощенное, в частности, в этой песне) невероятно, по нынешним меркам, высоко и объемно. Современным детям (в том числе, моим) оно доступно, пожалуй, только через чистую эстетику, ощущение уродства и несуразности того, что с этим пытаются сделать непонятным образом обезумевшие люди даже старших по отношению к нашему поколений.

          Эстетический критерий безошибочен, и на него, возможно, вся надежда.

... Враг там может скрываться легко.
На щите викинг спит, меч свой сжал он в руке,
И лишь небо - крыша его...

Ты в ненастье и шторм, парус свой распусти,
О как сладостен будет сей миг..
По волнам, по волнам, лучше прям к праотцам,
Чем рабом быть у страхов своих...

_______________

Make no tent on thy ship;
Never sleep in a house;
For a foe within doors you may view.
On a shield sleeps the Viking, sword in his hand,
And his tent is the heavenly blue.

When the storm rages fierce,
Hoist the sail to the top.
Oh, how merry the Storm-King appears!
Let us rise, let her drive;
Better founder than strike,
For who strikes is a slave to his fears.

_______________

В коллекцию хорошего кино, снятого за три копейки. Хорошего в своем жанре каскадерского исторического фентэзи. Но очень хорошего.

          Нахуя нужно "звездное небо над головой", я не знаю до сих пор.

          Но, зачем "моральный закон внутри меня" (не только меня, разумеется), я понял давно: для того, чтобы разная мразь могла беспрепятственно резвиться.

"Хрущёв говорил: «Ох, как хорошо было бы, если бы Сталин умер на десять лет раньше!». Как известно, Сталин умер в 1953 году. Если бы Сталин умер на десять лет раньше, то это было бы в 1943 году, то есть как раз тогда, когда Советский Союз начал контрнаступление в Великой Отечественной войне. Кто жаждал в то время смерти Сталина? Гитлер!"

(Мао Цзедун).

        http://p-balaev.livejournal.com/406754.html

          Первые сообщения о подобном положении дел появились уже в начале этого года под радостные визги "создаются рабочие места" и обвинения тех, кто указывал на катастрофическое обнищание русских, в "отсутствии логики". http://pranava.livejournal.com/111262.html

        Что мы видим теперь: "Себестоимость производимой в России продукции примерно в 1,5 раза ниже, чем в Китае, – прежде всего за счет более дешевой рабочей силы: средняя зарплата российского рабочего составляет $300 – за такие деньги не согласится работать ни один специалист из КНР," говорит Алексей Петропольский, директор юрфирмы Urvista (занимается регистрацией китайского бизнеса в России). 

        Китаезы ведут себя здесь как америкозы в начале 90-х, а, возможно, хуже - я не могу об этом судить, поскольку с не сталкивался пока.

        Могу лишь прокомментировать ситуацию, как говорится, на рынке труда в Москве. Судя по текущим объявлениям о вакансиях частного и в значительной степени государственного сектора, полностью исчезли понятия о квалификации, опыте, характере работы - есть просто "работа" в течение максимально возможного физически времени, которая оплачивается ОДИНАКОВО - будь то курьер, инженер, продавец, бухгалтер, переводчик, преподаватель вуза или девочка в приемной.

        Конечно, есть и "оазисы" - по здешнему обыкновению, государственные и/или блатные, а также места, где людям платили больше и более дифференцировано раньше, в связи с чем до положения людей с улицы их низводят не сразу. Но в целом закон Рикардо действует сейчас в полную силу. Вилка оплаты "работы", примерно, от 25 до 40 тысяч. Если требования безумны и/или малореальны, то есть требуется и швец и жнец и на хую игрец либо декамероновская "красивая здоровая корова" - до 60-80. Это в Нерезиновой, где стоимость жизни существенно выше, чем в других областях России. Что твориться там, догадаться нетрудно.

http://p-balaev.livejournal.com/406754.html

      

        "А не было ли у них посттравматического синдрома?" - спросил как-то мой двенадцатилетний сын, глядя на сцену захвата французского лагеря англичанами во время Cтолетней войны.

       Хочу порекомендовать два кина про времена - примерно, одни и те же, 13-ый век - когда суть этого вопроса вряд ли была бы понята, потому что каждый бился своими руками, а не вжимался в землю, бормоча проклятья или молитвы в ожидании, когда накроет. Кина, поэтому, детские, то есть такие, какие хорошо бы показывать детям и обсуждать потом в воспитательных и дидактических целях. За кажущейся простотой и даже наивностью - мощный архетипический подтекст и не слишком выпяченный на фоне динамичного действия отношенческий пласт. В обоих случаях, великолепно показана природа - так, что прям тоска и хочется туда немедленно.

          Посмотрев их, не могу отделаться от мыслей о том, во что превратила нас жизнь, не требующая ни выбора, ни ответственности, ни каких-либо значительных усилий. Человеку свойственно становиться тем, что он делает, и мы неуклонно, из поколение в поколение превращаемся в бессмысленную и бесформенную биомассу, автоматически циркулирующую по трубам социальной машины.

       Фильмы с разных концов Евразии. Первый - фактически, "Взвод" по-монгольски. Второй - долгожданные (по крайней мере, мною) "Биркебейнеры", которые, разумеется, в техническом, сугубо киношном отношении значительно круче. Великолепная операторская работа, непривычно высокая и аутентичная техника каскадеров - не только лыжная, ради которой все и затевалась, но и конная, и сугубо боевая. 

Вот «исходник». Спасибо Галине Иванкиной («Зине-Корзине») за поднятую таким образом тему!

Это результат "умиротворения" непосредственно перед началом распада, зерна которого, конечно, проклюнулись гораздо раньше.

По ряду непосредственных данных и собственных выводов я могу точно сказать, что предыдущая планетарная эра (или, если угодно, тактический эпизод взаимодействия надмирных сущностей) завершилась в 1974 году. Затронула она, понятное дело, не только "Совок" (и конец ее ознаменовался, в частности, подозительно синхронной смертью очень многих крупных личностей совершенно разного рода, а также, например, окончанием вьетнамской авантюры и уотергейтского скандала в Америке), но именно с моментом ее прекращения связана его "уступка" - окончательное завершение (в актуальном тогда контексте) тенденций, положенных в основу его существования при создании.

Период, собственно, умиротворения начался после смерти Сталина, но вплоть до 1974-го в общественной жизни и материальной культуре страны продолжали возникать явления, свидетельствовавшие о продолжении притока свежей энергии и оформления оригинальных идей, некоторые из которых были даже реализованы - просто модус развития стал иным: налаживание связей с учетом особенностей и интересов уже сформированных сущностей в ущерб формированию новых, чем отличалась предшествующая эпоха.

Нам - людям, заставшим это время, пусть и в раннем детстве - смотреть на его документы равнодушно не возможно никак. Но нужно. Потому что иначе можно искренне поверить в то, что так, как сейчас, было всегда. Пусть это почти непереносимо, память - наш долг. Один из долгов - может, не самый трудный, но важный.

Profile

rougelou

My Website

April 2017

M	T	W	T	F	S	S
					1	2
3	4	5	6	7	8	9
10	11	12	13	14	15	16
17	18	19	20	21	22	23
24	25	26	27	28	29	30

Syndicate

Page Summary

(no subject)
Житейская мудрость Заратустры - XVI
Викинги в современной культуре Запада: парадокс восприятия
Знаете, каким он парнем был!
Пробный пост с Дримвидса
О взрыве в Питере 3 марта 2017
Балет, балет, как хорошо с тобой парить! Так заровняет, что не надо хоронить
Китайский ракурс геополитики
Окончательное заключение по фильму "Левиафан" - Обобщение и критика критики
Отрывки из книги - Китс, часть I
Про историю Тайцзыцюаня и прочих китайских "кулачных" искусств
Европейцы на службе России о метаисторических перспективах нашей с вами действительности
Пропрививки
Крымская война как веха в истории моды и современной одежды вообще
Грядущему Марсу: зарисовка о происхождении бизнеса
Красота спасет мир
Без слов
Об автоматических пожеланиях
Снова об образовании: все мне неймется
Général Hiver и прочие природные лютости, доканавшие Наполеона в России
Об иркутском отравлении "боярышником"
Житейская мудрость Заратустры - XIV
"Появились следы тех, кто еще не пришел...
Профессиональные эгалитаристы за неравенство
Ответ на вопрос, который волнует многих
Pro aris et focis: лучше мне не сказать
Прозрение столетней давности
(no subject)
Баратынский - Нерваль
В мое время говорили "п...шь, как Чехов"
Житейская мудрость Заратустры - XIII
Предельный идеализм как последнее прибежище и возможность самоидентификации русских
"Похищение чужих культур - древнейшее и увлекательнейшее занятие настоящей русской интеллигенции"
Стандартная деволюция сюжета
Oeconomia est mater disciplinae
Краткое рассуждение о незамысловатой сущности власти, подкрепленное этимологией слова "империя&
Житейская мудрость Заратустры - XI
Во славу крокодилов и чебурашек поздней советской эпохи
Китайский ракурс геополитики
Причины и следствия махача бхаратов
Важный момент, затронутый в фильме про биркебейнеров
Откровение Георгия Блудослова
"Не могу молчать!"
Ты на лодке своей, и в домах не ночуй...
Житейская мудрость Заратустры - X - Чуток иммануиловщины
Это нужно осознать.
Туземцы для китайцев
Tu es quod facis
Без всяких комментариев, потому что весь смысл очевиден
"Серый Совок" или умиротворенный социум?

Style Credit

Style: Neutral Good for Practicality by timeasmymeasure

Expand Cut Tags

No cut tags

Page generated Apr. 23rd, 2025 13:47

de reditu suo

Recent Entries

Юлиус Эвола: Семья как героический союз

Syndicate

Page Summary

Style Credit

Expand Cut Tags