Вадим Румынский

            Сегодня годовщина.

             

          У наследия Маллярме несчастливая судьба: практически непереводимые стихи, знать которые считается признаком утонченности, но которые почти никто не любит и, соответственно, не понимает, не чувствует в их основе. Поэтому привносят в них свое (как Мандельштам), усредненно-школьное (как Марк Талов) или отвратительную обстоятельность (как Волошин).


Стефан Маллярме
ЛЕБЕДЬ

(перевод Вадима Румынского)

О девственность, и жизнь, и чудо наших дней!
Не сокрушит ли он крыл взмахом упоенных
Твердь стылую пруда и взлетов сокровенных
Прозрачный, легкий лед, томящийся под ней!

А лебедь прежних дней, он помнит, что всегда

Прекрасный, это он, к свободе безнадежно
Стремящийся, умолк в краю, где так безбрежно
Кругом тоска зимы бесплодной разлита.

Но встрепенется вдруг и белой смерти гнет
Движеньем выи гордой, выгнувшись, стряхнет,
Но не кошмар земли, откуда крыл сиянье.

И призраком порыва чистого тотчас
Замрет, в холодный сон презренья облачась, -
Одно свое в изгнаньи тщетном одеянье.




Stephan Mallarme
LE CYGNE

Le vierge, le vivace et le bel aujourd'hui
Va-t-il nous déchirer avec un coup d'aile ivre
Ce lac dur oublié que hante sous le givre
Le transparent glacier des vols qui n'ont pas fui !

Un cygne d'autrefois se souvient que c'est lui
Magnifique mais qui sans espoir se délivre
Pour n'avoir pas chanté la région où vivre
Quand du stérile hiver a resplendi l'ennui.

Tout son col secouera cette blanche agonie
Par l'espace infligée à l'oiseau qui le nie,
Mais non l'horreur du sol où le plumage est pris.

Fantôme qu'à ce lieu son pur éclat assigne,
Il s'immobilise au songe froid de mépris
Que vêt parmi l'exil inutile le Cygne.




Le vierge, le vivace et le bel aujourd'hui
Девственный, живой/живучий и прекрасный сегодняшний день

(также можно перевести как "прекрасный сегодняшний", имея в виду уже только лебедя)

Va-t-il nous déchirer avec un coup d'aile ivre
Не разорвет ли он ударом упоенного крыла (/упоенным ударом крыла)
Ce lac dur oublié que hante sous le givre
Это твердое, забытое озеро, которое [неотступно] преследует под инием
Le transparent glacier des vols qui n'ont pas fui !
Прозрачный лед полетов, которые не взлетели/взбежали/востекли!

Un cygne d'autrefois se souvient que c'est lui
Лебедь (другой) прежнего/былого/прошлого помнит/вспоминает, что это он,
Magnifique mais qui sans espoir se délivre
Великолепный, но который без надежды себя освобождает
Pour n'avoir pas chanté la région où vivre
Чтобы не быть вынужденным петь край (изначально, "владение"), где жить,
Quand du stérile hiver a resplendi l'ennui.
Когда бесплодной зимы сияет/блистает тоска/скука.

Tout son col secouera cette blanche agonie
Вся его шея стряхнет эту белую агонию/борьбу
Par l'espace infligée à l'oiseau qui le nie,
Пространством, наложенным на (/навязанным) птицу, которая его отрицает,
Mais non l'horreur du sol où le plumage est pris.
Но не ужас земли/почвы, где взято оперенье.

Fantôme qu'à ce lieu son pur éclat assigne,
Призрак/фантом, который, вместо него, присваивает (букв. "приписывает") его чистый блеск/взрыв,
Il s'immobilise au songe froid de mépris
Он замирает/обездвиживается в холодном сне презрения,
Que vêt parmi l'exil inutile le Cygne.
Который облачает Лебедя среди бесполезного изгнания/ссылки.